Пропащий

— Плод. Внутри были споры, готовые к размножению. Скорлупа очень хрупкая. Порыв ветра, оболочка нарушилась, споры освободились.

— Почему суставы так вывернуты? — спросил Данила, кивая на труп.

— Споры пожирали его изнутри, медленно и непрерывно. Несчастный умирал несколько суток в ужасных мучениях. Идемте дальше и будьте внимательны, наши костюмы не герметичны.

— Что же ты сразу не сказал!? — зашипела Наташа.

— Ну, я имею ввиду, что споры не проникают сквозь плотную ткань, — начал оправдываться Тигран. — Если только дырка …

— В моей одежде нет дырок! — ледяным голосом отвечает Наташа. — Может, в твоей …

Через несколько шагов обнаружили еще один труп, затем еще и еще. Почти все они были расположены на ветвях хвощей.

— Их как будто нарочно туда закинули! — воскликнул Данила. — Разве так может быть, Тигран?

— Они сами забрались туда. Гриб заставил. Споры проникают в мозг, поражают нервную систему и полностью подчиняют себе живое существо. Жертву понуждают забираться как можно выше, чтобы высвободившиеся споры разлетелись на максимальное расстояние.

— А эти лежат на земле и явно никуда не лезли, — раздался голос Наронгсака. — Смотрите, они связаны!

Неподалеку на мшистом ковре лежат трупы инсектов. Некоторые лишены кистей рук, у других отрублены ступни, третьим сделали глубокие надрезы в области живота. Позы, в которых находятся трупы инсектов ясно говорят о том, что их смерть была мучительной и долгой. Всего десятка полтора трупов, все принадлежали взрослым особям, мужчинам и женщинам. На руках и ногах видны остатки веревок.

— Минутку! — говорит Данила, внимательно глядя на один из трупов. — Эту женщину я знал.

— В каком смысле знал? — удивленно спрашивает Наталья.

— Знаком был. Ну, она вела переговоры, была переводчиком и руководила моим обучением, когда попал в плен к инсектам. Ее, кажется, звали Рисса.

Труп лежит лицом вниз, видимых повреждений нет. Данила осторожно переворачивает на спину, сразу же отдергивает руку и отступает на шаг. Рисса — это несомненно она! — была убита самым зверским образом. Ей буквально выковыряли глаза, на их месте зияют страшные черные дыры. Споры проникли в мозг, затем быстро расползлись по всему телу, используя кровеносную систему и медленно пожрали Риссу изнутри. Примерно также получилось и с остальными инсектами. Споры попадали внутрь организма через открытые раны и за считанные часы убивали. Из каждого трупа торчит стебель с утолщением.

— А как они вообще здесь оказались? — удивленно спрашивает Тигран.

— У инсектов была секретная база в джунглях. Рептилоиды обнаружили базу, уничтожили, а персонал привезли сюда и бросили умирать. Плохо другое — рептилоиды знают об этом острове и могут в любую минуту здесь появиться.

— Они через спутники знают все острова, это еще ничего не значит, — отмахнулся Наронгсак. — И вовсе не факт, как ты говоришь, что им известно о пещере Роджера.

— Кстати о пещере! — воскликнул Данила. — Ты точно знаешь, где она?

— Да, — кивнул Наронгсак. — На противоположной стороне кратера есть трещина, над ней козырек характерной формы в виде клюва.

— А ты сам-то был в той пещере?

— Только у входа. Внутрь Роджер спускался один.

— Мальчики, я замерзла и хочу есть! — вмешивается в разговор девушка. — Может, вы поговорите на ходу?

— Ты же есть хочешь!

— Только не здесь!!! — взвизгнула Наталья.

* * *

Пройти сквозь грибницу не получилось. Грибы росли пучками, каждый размером с одноэтажный дом. Каждый такой пучок или куст разрослись и оказались так близко друг к другу, что надо было протискиваться боком и еще неизвестно, выберешься ли. Поэтому плюнули и пошли в обход. Таких грибниц на дне кратера оказалось много, пришлось петлять, перелазить через валуны, перебираться через трещины и карабкаться на гребни окаменелой лавы. Все так устали, что едва плелись. Наиболее разумным в данной ситуации было бы остановиться на отдых, но день уже хирел, приближался вечер, а оставаться на ночь среди ядовитых грибов никто не хотел.

Если разобраться, то пройти пару километров пешком сущий пустяк. Каких-то полчаса неспешной ходьбы, если по ровному асфальту налегке и с приятным собеседником. Но эти же километры превращаются в бесконечность, если идешь в железной скорлупе — пусть и с сервомоторами! — под ногами толпятся скользкие, мокрые валуны, между которыми пучится отвратительный пружинящий мох. А еще трудно дышать, потому что воздух очищается фильтрами, а они забиваются и надо время от времени извлекать кассету и вытряхивать из «гармошки» смертельно опасные споры, которые слиплись в серую кашицу. И прозрачное забрало из высококачественного бронестекла запотевает, влага скапливается в нижней части, переливается через край и капает, капает, капает … это же сбеситься можно!!!