Пропасть

Я слез со стола, стараясь не думать, в чем испачкались джинсы. В это время подоспели остальные. Я слышал, как горестно вскрикнул Дима. Все-таки ему искренне нравилась эта девушка, и мне стало немного жаль братишку.

— Читай заклинание, — закричал отец Ксюше.

Я подумал, что теперь это, пожалуй, сработает, так как демон изрядно ослабел от кинжальной раны. Ксюша начала произносить слова заклинания, и пол под нашими ногами задрожал. Чтобы не упасть, я был вынужден схватиться за брата. Лампы снова замигали, сильнее, чем прежде. Поднялся неизвестно откуда взявшийся ветер; эпицентр этого урагана находился рядом с Патрисией. Потом появился шум, который все нарастал и нарастал, так что мы были вынуждены закрыть уши руками.

Все закончилось так же неожиданно, как и началось. Ксения сказала последние слова заклинания, и свет, мигнув еще раз, погас окончательно. Наступила тишина. Мы стояли в полной темноте и не знали, что делать. Свои фонари мы оставили у входа, и теперь были беспомощны.

Сбоку от меня щелкнула зажигалка, и я увидел в её неровном свете лицо отца. Он пошел в ту сторону, где находилась Патрисия. Со своего места я видел, как он склонился над телом девушки. Она лежала на спине, поджав ноги. Её темные вьющие волосы разметались по полу, руки были раскинуты в стороны и сжаты в кулаки. Нож все так же торчал у неё из живота, а с уголка губ стекала тонкая струйка крови. На её лице застыло выражение ужаса и непонимания. Девушка была мертва.

— Пора возвращаться, — провозгласил отец, поднимаясь с корточек.

Я посмотрел на брата, стоявшего сбоку от меня. На его лице не было никакого выражения. Я представил, как, должно быть, сильно он потрясен случившимся, и мне стало искренне жаль его.

Освещая себе путь зажигалкой, мы добрались до входа, через который не так давно попали в подвал. Дорога заняла много времени, потому что зажигалка то и дело гасла от перегревания, и нам приходилось ждать, пока она остынет. У входа мы, наконец, нашли свои фонари. Видимо, зал питался от небольшого переносного генератора, который перегорел в тот момент, когда демон покинул тело Патрисии. Но это было уже неважно.

Как только мы выбрались из камина в комнате миссис Гридл, я пошел в свою спальню, чтобы принять душ. Было ужасно думать, в чем испачкалась моя одежда, и я просто оставил её в ванной. Помывшись и одевшись во все чистое, я собрал вещи и вновь спустился вниз, но уже с чемоданом в руке. Там меня встретили остальные; они тоже были с багажом. Прежде чем покинуть отель (а задерживаться здесь было уже незачем) нам предстояло сделать еще одно небольшое дело.

Как мы и предполагали, в кладовой нашлось много бензина, который, вероятно, был предназначен для генератора в подвале. Каждый взял по канистре, и мы снова разошлись по дому.

Мне достался второй этаж. В последнюю очередь я облил бензином свою комнату. Бросив прощальный взгляд на пастушку, я поджег кровать. Балдахин мгновенно вспыхнул, и я поторопился выйти в коридор. Там я встретил Ксюшу, и мы вместе спустились к остальным.

Мы вышли из дома около четырех часов утра. Ни машин, ни прохожих не было видно. Я поднял голову и увидел отблески пламя в окне своей бывшей спальни.

Мы шли молча, так как все были заняты своими мыслями. Дима горевал по поводу смерти Патрисии. Что ни говори, а она крепко запала ему в душу. Я подумал, что вряд ли когда-нибудь расскажу ему о том предложении, которое она мне сделала.

Ксюша, кажется, внутренне ликовала от того, что её подозрения относительно Патрисии оправдались, но ей хватало такта молчать об этом. Отец же выглядел уставшим и потерянным. Наверняка ему было трудно смириться с мыслью, что сегодня от наших рук погибла еще одна молодая девушка.

— Прощай, пастушка, — садясь в машину, как можно тише прошептал я себе под нос.

Эпилог

Спустя несколько дней после происшествия в отеле «Замок» я сидел перед телевизором в гостиничном номере одного крупного американского города. Неподалеку от этого мегаполиса был аэропорт, и именно поэтому мы сюда приехали. Ксюша улетела еще вчера вечером, она торопилась к матери, которая как-то прознала, что дочери нет в университете. Мы тоже на днях должны были, наконец, вылететь в Россию, но прежде отец хотел еще с кем-то встретиться. Было еще довольно раннее время, поэтому брат дремал на соседней кровати. В последние дни он был особенно молчалив и задумчив. Я даже побаивался, что недавние события в корне изменили его беззаботный нрав.

Я протянул руку за пультом, чтобы выключить телевизор, по которому шли новости, но тут слова диктора привлекли мое внимание.