Пропавшая

Нас предупреждали, что Дикие охотятся на лекарей-магов, своих же строго берегут, так как их мало и никто не желает к ним перебираться. Хотя есть и такие. Недаром же, их королевство зовется территорией «отщепенцев», то есть таких, которым не нравятся законы империи, и они пожелали других условий работы и жизни. Перебравшись на остров, эти люди-маги неплохо устраиваются, зная свою необходимость и незаменимость, но их, все-таки, мало и на всех не хватает. А когда начинается вторжение и бои, они на вес золота. Поэтому, иногда, выполняется приказ короля Титуса, прихватывать с имперских лагерей лекарей и принуждать работать на них. Тех, кто отказывался, тут же сжигали, не считали их пленными и не возвращали обратно ни за какой выкуп, кроме магруд. На что империя, конечно, шла, требуя тех обратно, но свои Дикие маги-отщепенцы перед передачей, вытягивали из них всю магию колдовством и те становились обычными людьми. Терпеть такую боль при том ритуале могли немногие. Чаще человек впадал при этом в кому и потом умирал.

Нам, еще в университете, рассказывали о такой процедуре, и поэтому лекари оставались там, страшась попасть под местные пытки.

Сейчас здесь я поняла, что нахожусь в положении пленного и мне надо осмотреться и принять решение, что делать дальше. Лучше было бы бежать из под стражи, но как и куда? Знала только, что столица королевства — порт, где есть возможность уплыть на корабле либо торговца либо пирата, хотя это было равнозначно.

Придя в сознание и ощупав свои раненные плечи, поняла, что могу вылечить. Собрав силы, сосредоточилась, направила потоки магии на больные места. Жжение и внутреннее щекотание говорило, что воздействие на ранения успешно и вскоре почувствовала, как ушла боль и затянулись раны на плечах. Хорошо, что не были перебиты кости, тогда бы все было очень плохо. А раны мышц заживали быстро. Попробовала вновь приподняться на руках и поняла, что чувство боли еле ощущается, и могу уже осмотреться.

В низком полутемном помещении находилось человек двадцать. Тут были люди: мужчины, женщины и даже дети. Видимо отщепенцы не гнушались рабством.

— Есть ли здесь лекари? — повысила я голос.

Ответом мне было молчание, прерывающееся стонами и хрипами.

— Кому-то нужна помощь, откликнитесь? — снова бросила я клич в толпу пленников.

— Да, пожалуйста, сюда, — простонала справа женщина, — мой сын, мой мальчик. Помогите.

Я пробралась на голос и увидела около стены сидящую на полу немолодую женщину и рядом лежащего подростка. Его спина и плечи были в крови. Он тихо стонал, закрыв глаза. Видимо когти Воронов, все-таки перебили тому кости и сильно разодрали мышцы спины, когда несли.

Сев рядом, осмотрела раненого и поняла, что слишком поздно — ранение было смертельным. Даже если я и могу помочь, то только убрать боль. Здесь нужна была операция, и мои магические силы тут не помогут.

— Увы, я не могу помочь, — повернулась я к женщине.

Ее заплаканные глаза смотрели на меня умоляюще. И я уже злилась, на ситуацию, на себя и свою беспомощность. А еще на этих отщепенцев, которым было все равно, кто перед ними — женщины или дети.

Покачав головой, провела ладонью по его голове, снимая боли и уползла в свой угол. Вскоре стон ребенка прекратился, и слышались только рыдания женщины.

— Кто-то еще нуждается в помощи? — вновь повысила я голос, но в этот момент открылась дверь, и комнату вошли двое в полувоенной форме. На поясе каждого висела шпага или меч, а в руках тонких хлыст. Как я поняла, скорее всего, это были тюремщики.

— Всем встать! — закричал один из них, который пошире в плечах и с багровым лицом.

Сидевшие, начали со стоном подниматься. Лежавших было немного и они не смогли подняться, хотя и пытались. Рядом стоящие пленники помогали им, как могли, поддерживая за локти и плечи. Но некоторым и это было не под силу.

— Встать! — еще раз крикнул тюремщик, и взвилась плеть в его руках. Он хлестнул лежавших, и вновь закричал.

— Встать!

Кое кто из лежачих, пытался приподняться и некоторые даже присели, но все равно потом со стоном откидывались навзничь.

— Что вы делаете! — закричала я и кинулась к первому от меня лежавшему, — Вы что, не видите, что они ранены и не могут подняться!

— А ты кто? — вытаращился на меня второй, более щуплый. Он прищурился и резво подошел, оглядывая.

— Я — лекарка и могу посмотреть, что с ними смогу помочь. А вы вон вынесите того подростка, что у стенки. Он умер.

— Еще чего! — засмеялся первый, — Есть, кому выносить этот мусор и без нас, — и приказал двум мужчинам, прихватить тело и повел их в коридор. Женщина, мать того подростка, с криком бросилась за ними и получила хлесткий удар плетью щуплого охранника.

— Куда! — заорал он, — Стой на месте! Или запорю!

И ударил еще раз. Женщина взвизгнула и шарахнулась в толпу. Ее придержали за плечи пленники и спрятали за спину, загородив от разъяренного мужика.

Я осмотрела одного из лежачих и немного сняла боль, затем другого. За это время надсмотрщики вывели всех из камеры, кто мог ходить.