Пропавшая

В 11.37 телефон снова звонит. Говорит мужчина, но его голос изменен при помощи цифровой техники: гласные растянуты, акцент сглажен. Он велит Рэйчел ехать на Хангер-лейн, к повороту на шоссе А40. Рэйчел держит трубку обеими руками и больше кивает, чем отвечает. Закончив разговор, не медля ни секунды берет коробку из-под пиццы и направляется к двери.

Алексей идет следом. Я вижу, как выражение его лица становится озабоченным, и не могу понять, хочет ли он пожелать удачи Рэйчел или занять ее место. А может, он просто беспокоится за свои бриллианты? Выйдя на улицу, Алексей открывает дверцу машины, и я вижу за рулем его русского телохранителя.

Устроившись на полу в машине Рэйчел, втиснув плечи под приборную доску, а ноги вытянув к заднему сиденью, я вижу ее лицо только сбоку. Она смотрит прямо перед собой, сжимая руль, как будто снова сдает экзамен на права.

– Не волнуйтесь. Можно включить музыку.

Она стучит по рулю один раз. Я открываю виниловый ящичек с дисками.

– Мне легко угодить – все, что угодно, кроме Нила Даймонда и Барри Манилоу[98]. У меня есть теория, что девяносто процентов смертей в домах престарелых вызваны Нилом Даймондом и Барри Манилоу.

Она улыбается.

К верхнему карману моей куртки прикреплена рация, в кобуре под мышкой – семнадцатимиллиметровый автоматический «Глок». Наушник в ухе настроен на ту же частоту, что и рация в машине Алексея.

А еще у меня с собой темное одеяло, чтобы укрываться на светофорах во время приближения машин.

– Помните, что на меня смотреть нельзя. Если вам придется парковаться, не останавливайтесь под фонарями. Выберите место потемнее.

Она стучит по рулю один раз.

Телефон снова звонит. Психологическое давление усиливается: я слышу, как в трубке на заднем плане плачет девочка. Мужчина, чей сильно искаженный голос нам уже знаком, прикрикивает на нее, чтобы замолчала. Рэйчел вздрагивает.

– Вы позвонили в полицию, миссис Карлайл?

– Нет.

– Не лгите мне! Никогда мне не лгите. К вам на работу пять дней назад приходил следователь.

– Да, но я его не приглашала. Я попросила его уйти.

– А что еще вы ему сказали?

– Ничего.

– Не держите меня за дурака.

– Я говорю правду. Клянусь. У меня есть выкуп. – Голос Рэйчел дрожит, но звучит уверенно.

Если бы это была полицейская операция, мы отследили бы звонок до передающей антенны. Хотя, скорее всего, звонящий передвигается и не будет подолгу оставаться на связи.

– Мне просто нужно быть уверенной. Я хочу увидеть Микки, – говорит Рэйчел. – Я должна знать, что с ней все в порядке, иначе я, наверное, не смогу это выдержать…

– Молчать! Не пытайтесь торговаться, миссис Карлайл.

– Я не собираюсь делать глупостей. Мне просто нужно знать, что она…

– Жива? А вы что, не слышите ее?

– Да, но… откуда мне знать…

– Что ж, давайте подумаем. Я мог бы выколоть один ее карий глаз и прислать его вам по почте. Или полоснуть ножом по ее белой миленькой шейке и прислать вам ее голову в коробке. Вы могли бы поставить ее на каминную полку, чтобы не забывать, какой дурой когда-то были!

На меня накатывает страх, усиливающийся оттого, что я прекрасно понимаю, какое впечатление эти слова произвели на Рэйчел. Я вижу, как вздымается ее грудь.

– Миссис Карлайл?

– Я слушаю.

– Мы все выяснили?

– Да. Только не трогайте ее.

– Слушайте очень внимательно. У вас есть лишь один шанс. Не будете выполнять моих указаний – я повешу трубку. Будете спорить – я повешу трубку. Перепутаете что-нибудь – и вы меня больше не услышите. Вы знаете, что это значит?

– Да.

– Что ж, давайте сделаем это еще разок.

Почему он сказал «еще разок»? Он это уже делал?

Все в его тоне и темпе речи свидетельствует о том, что он не новичок. Теперь меня охватывает настоящий страх. Страх и отчаяние. Микки сегодня не вернется домой. Она никогда не вернется домой. И эти люди не остановятся перед убийством Рэйчел. О чем я только думал? Это слишком опасная игра.

– Где вы сейчас находитесь?

– Я… мм… подъезжаю к повороту. Он впереди меня.

– Сделайте три круга по кольцу, а потом возвращайтесь тем же путем, каким приехали.

– Куда?

– На развязку Принс-Альберт-роуд около Риджентс-парка.

Круговые транспортные развязки хорошо просматриваются, что порой осложняет работу полиции. Рэйчел заставляют двигаться по ним, чтобы проверить, нет ли за ней слежки. Надеюсь, Алексей поймет это и будет держаться на расстоянии.

И вот мы едем назад в Западный Лондон. С моего места мне видны только верхние этажи зданий и лампы фонарей. Впереди над башней Почтамта по небу движется красная точка – вертолет или, возможно, самолет.

Звонивший все еще на связи. Я делаю Рэйчел знак заговорить. Она стучит по рулю один раз.

– С Микки все в порядке? – с трудом произносит она.

– Пока да.

– Можно с ней поговорить?

– Нет.

– Почему вы так долго ждали?

Он не отвечает. Затем прерывает длинную паузу вопросом:

– Где вы сейчас?

– Проезжаю мечеть.

– Поворачивайте направо, на Принс-Альберт-роуд. Поезжайте по ней вокруг Риджентс-парка.