Пропавшая.

— Слушай, Мерх, обожаю такие вопросы! Но тут ПОКАЗЫВАТЬ надо — местный бармен ничего так, но полная посредственность в плане импровизаций. Поможешь уговорить?

* * *

Проснувшись, я некоторое время даже не пытался понять: где я, что со мной. Одеяло, простыня — и я в кои-то веки сплю без одежды. Спал — а теперь выспался. Солнце светит в окно — как дома… а почему — как? Я распахнул глаза, но не вскочил, а спокойно сел. На душе было… спокойно. Действительно, кровать, действительно, окно, и косые солнечные лучи… слегка отдающие оранжевым. Ничего удивительного — звезда Йорка дает именно такой спектр. И постельное белье ничуть не похоже на земное — правда, и на типовой комплект из жилого модуля, больше напоминающий туристический спальник, тоже не похоже. О, да здесь нормальный водяной душ есть. А еще…

Н-да. Воспоминания о прошедших вечере, ночи и утре, как выяснилось, сохранились у меня в почти полном объеме. Не полностью — некий отрывок пропал, и все начиналось с того, что мы за стойкой вместе с Латтой и еще несколькими товарищами… гм. Я бы сказал, «химичим», но тут, скорее, подошел бы термин «алхимичим». Выбор в баре был большой и, как разрешенных, так и запрещенных даже здесь «стимов», хватало. У игловолосой оказались потрясающие знания в этом деле — причем как практические, так и в фармакологии, и даже в физиологии нервной системы — это подтвердил местный «зельевар». После того, как Нурс одного мордоворота-вышибалу запинала, а двух местных «братков»-гата буквально-таки за тридцать секунд накурила, хозяин заведения внезапно проникся сошедшей на него удачей и привел своего спека… боже, надеюсь то заведение еще цело — когда мы уходили, народ как раз втягивал дым некоего произведения токсикологического искусства, поименованный наемницей как «тектонический фугас». А мы пошли в другое заведение… а потом еще… и еще… Я плакал, я смеялся, я забывал о своей боли и вспоминал о ней, а потом снова забывал. Я как будто за сутки прожил другую жизнь — не инженера с Земли и не мерха с Каллиги — а отдельную, свою собственную. С закономерным итогом.

На тумбочке я без особого удивления обнаружил короткую записку на листе неопластика: примерно что-то в этом роде я и ожидал — наемница не могла не выпендриться, и откуда ей знать, что в другой Вселенной на одной из планет все еще вполне обыденно чернилами и карандашами пишут на бумаге?

«Было охренеть!» — Кривыми печатными буквами сообщало послание. — «Я почти влюбилась.»

Я передернул плечами: чур меня, чур! В какой-то момент очередная «запивка» на пару десятков минут заставила меня в очередной раз забыть, что Наты больше нет, а девушка рядом со мной — не она. Забеспокоившись после некоторого просветления в мозгах, я обнаружил Латту… плачущей в туалете. На мой вопрос она ответила односложно — «завидую»… я тогда даже не понял, чему.

Мне, наверное, должно было быть сейчас очень стыдно — попрал память, и все такое… но стыдно не было. И не потому что «я был не в себе» — а потому что… я опять был нормальным. Мне больше не хотелось придушить Флою, не хотелось разобрать на части Пака с Еном, хотя, уверен, успокойся я традиционным способом — осадочек бы остался. Я принял смерть жены тогда, в подземелье под Центром, но я так и не смог принять этот мир. Эту Вселенную. Не смог простить, что она отняла у меня самое дорогое… хотя сама когда-то, получается, и дала. Наемница сделала невозможное — за такой короткий срок смогла примирить с реальностью… Кажется, я знаю, почему Юн и Делонга за нее так держатся: судя по некоторым оговоркам, она «вытащила» их из подобной же ситуации… может быть, даже так же. Интересно, сколько этой «хрупкой девушке» лет на самом деле? Тьфу, ладно. Мне было бы мучительно стыдно, если бы я воспользовался таким способом «прийти в себя» при живой жене… но все, что у меня осталось от супруги — видеозапись ее последних минут, мои воспоминания, наши дети… и неоплаченный долг тем, из-за кого все это началось. Это факты. Слезы и эмоции… к ним больше никак не относятся. С этим я буду жить и растить детей. Но, спасибо Латте — мне будет не больно от того, что я это делаю: и живу, и ращу.

…машинально перевернув лист, я увидел там еще одну строчку. «В следующий раз — все-таки на сухую!» Почему-то очень захотелось поплевать через левое плечо.

Эпилог Потерянная

Она открыла глаза. Сон, такой яркий, цветной и бессмысленный, почти мгновенно выветрился из памяти. А жа…

— Проснулась, красно Солнышко?