Пропавшая дочь

Нахальные пальцы исчезли с подбородка Отца. Незнакомец отошел от стула на некоторое расстояние. Извлек из глубокого кармана флакон с антисептиком и побрызгал из него на руки в перчатках. Выражение глаз у человечка изменилось и стало настороженным и расчетливым, с легкой примесью неприязни, будто Отец проявлял признаки какого-то заражения.

– Моя дочь… – произнес Отец. Больше ему нечего было добавить.

Человечек приподнял бровь.

– Я пришел сюда не для того, чтобы участвовать в сложных дискуссиях о праве собственности. Она появилась здесь еще до меня, но могу вас заверить, девочку, которую вы знали под именем Пенни, мы оба очень любим. Она счастлива и чувствует себя прекрасно. Ей очень повезло. Хотя, по иронии судьбы, ее истинное происхождение было открыто мне недавно. Фактически, я узнал об этом несколько дней назад. Я всегда знал ее под именем Ясмин. Ясмин она и останется.

Отец подозревал, что человечек в маске улыбается.

– Это нелегко переварить. Тут мы с вами похожи. Полагаю, вы лишь недавно узнали, где она находится и что она вообще жива. Хотя сомневаюсь, что вы потратили много времени на дорогу сюда.

Человечек вытащил из боковой части гаража садовое кресло и устроился поудобнее.

– Хотя у меня не было много времени, чтобы усвоить то, что Карен сделала два года назад, и то, кем вы являетесь на самом деле, это не изменило моих чувств ни к моей невесте, ни к моей приемной дочери. Вовсе нет. Я воодушевлен этим. – Человечек снова улыбнулся, довольный собой, своим преимуществом, тем, что это не его привязали к старому кованому стулу, и тем, что это не у него одна нога то ли багровая, то ли совершенно белая: Отец слишком боялся смотреть туда.

Его охватило отчаянное разочарование, что он был уже так близко к цели. Тлеющие угли в его животе, казалось, вспыхнули огнем, и он попробовал было разорвать узы, но потом сделал вдох и снова успокоился. От возобновившейся боли в лодыжках из глаз потекли слезы.

– Также присутствует смутное сходство, – сказал человечек в маске. – Но мой скептицизм подавило ваше нахождение здесь. Здесь! Это действительно невероятно. Вчера вечером я слышал мельком, как вы смогли добраться до нашего маленького домика. Видите ли, другие наши гости прибыли раньше вас и проинформировали нас. И должен сказать, я восхищаюсь вашим упорством. Абсолютная решимость. Господи, имею в виду, вы же никогда раньше не были убийцей, не так ли?

Отец продолжал молчать.

– Говорят, вы замочили криминального авторитета. – Человечек ухмыльнулся. – А еще несколько сексуальных преступников, которыми мы, между прочим, не являемся, поэтому давайте для начала забудем об этом. Полагаю, это заверение будет для вас хоть каким-то утешением. Хотя то, что Пенни-тире-Ясмин вообще жива, безусловно, является козырем.

Человечек встал и начал ходить вокруг Отца.

– Мне сказали, что вы даже вошли в одну из их цитаделей, в какой-то зловонный улей на побережье, и сумели вырваться оттуда. – Он снова появился в поле зрения, ухмыляясь и сохраняя веселый, слегка издевательский тон. Этот тип забавлялся, но Отец был слишком уставшим и измученным, чтобы тратить время на догадки насчет причин его веселья. И к «Королям» его похититель тоже не относился. Он назвался женихом Карен Перуччи.

– Но, думаю, вы согласитесь, что они провели после вас крупномасштабную зачистку. Хотя и оставили несколько досадных следов… – Выражение лица у человечка изменилось. – Можете мне не верить, но как бы то ни было, я глубоко сожалею по поводу вашей жены. Мы в этом никак не участвовали.

Отец сглотнул. Из него вырвался всхлип. Он напрягся всем телом, пытаясь подавить обжигающее горе, которое он уже не сможет остановить, едва оно разорвет его изнутри. Он отказался проверять входящие сообщения и смотреть новые видео, но сейчас получил подтверждение того, что он там обнаружил бы.

Голос человечка упал до заговорщицкого шепота.

– Думаю, два года назад моя невеста была более чем удовлетворена актом воздаяния. Так что крови вашей жены не будет на наших руках. Но ее держат здесь.

Отец напрягся на стуле.

– Миранда жива?

– Да. Они привезли ее с собой, вчера вечером, то ли спящую, то ли накачанную наркотиками. Она все еще не проснулась, но она жива. И я попросил их позволить вам увидеть ее, когда она, наконец, придет в себя. Это – меньшее, что они могут сделать, учитывая обстоятельства. – Человечек усмехнулся. – Чтобы вы не беспокоились за свою дочь, скажу, что Карен сейчас – совершенно другой человек. Как и я. Ваша дочь изменила ее. Нас обоих, если честно. Думаю, эта девочка изменила все здесь, когда стала жить с Карен. Она очень особенная.

Временное облегчение Отца по поводу того, что его жена все еще жива, было омрачено неизбежностью того, что долго она не протянет. И его снова поразил добродушный тон этого типа, будто тот обсуждал какое-то далекое спортивное событие, которое наблюдал с трибун.

Человечек поднес обтянутый резиной палец к губам и нахмурился.