Пропавшая жена князя

Уже подъезжая к деревне, меня одолел кашель. Даже сидя спиной к вознице, я ощутила знакомый запах дымка от деревенской печи, который щекотал ноздри. Без сомнения, лошадка уже доставила нас до пункта назначения. Несмотря на ужас и состояние паники, мне, как никогда захотелось поскорее попасть внутрь дома. В тепло, где я уже наконец-то смогу согреться.

Я не знаю, что со мной произошло и как я оказалась в этом месте, но сейчас, чувствуя, как груди появляется знакомая тяжесть, голову обносит, а в носу свербит, прежде мне нужно позаботиться о своем здоровье. А уж потом разберусь с остальным.

– Как ты в лесу то оказалась, горемычная? – сидя на голой лавке, в еще не протопленном доме и кутаясь в теплое одеяло, я пила травянистый настой, щедро сдобренный медом, слушая говорливую Матишу.

– Не помню…

– Пей, пей. Это хороший сбор. Он даже Парамона на ноги в два счета поставил, когда тот умудрился у Дранки на сене уснуть в самый мороз. А я говорила, не пей его настойку! Она лошадь с ног свалит! Вот и не смог до дома-то дойти. Где упал там и уснул. Хорошо, жинка Дранкина вечером пошла двор проверить и услышала его храп. А то замерз бы в усмерть. Тфу, – махнула рукой женщина, ставя на стол незамысловатый ужин.

– Сейчас перекусим и я тебя намажу ядреной мазью. Она прогреет будь здоров. Только придется тебе барынька на печку опосля залезть. Там вся хворь быстро из тебя уйдет.

Пока Матиша болтала, в дом вошел Парамон. От его взгляда мне снова стало не по себе. Медленно сняв верхнюю одежду и повесив ее рядом с Матишиными вещами на длинный, торчащий из стены гвоздь, подошел к самодельному рукомойнику, из которого я уже успела умыться.

С ужасом представляя, как же тяжело без удобств, обвела взглядом небольшую комнату. Одну из стен полностью занимала печь. Судя по всему, здесь была кухня и обеденная зона. Высокий, сколоченный из досок порог, вел в другую комнату, где стояли две кровати. Туда меня завела Матиша, для того чтобы я переоделась в чистое, пусть и не очень новое платье.

– Ничего, я твою то одёжу состирну, да и подлатаю. Будет как новая. Токма вот епанчу навряд ли получится починить, – поцокала женщина, нежно проведя рукой по легкой, меховой накидке, от которой осталось одно название.

– Кто ж ее так-то? Будто б вирги драли, – удрученно покачала головой женщина, – Жаль, красоту то такую. Эх…

Глава 2

Княжеские покои Ромуса

– Мой князь совсем забыл свою Кралиту, – тонкие женские пальчики с острыми ноготками рисовали на спине мужчины замысловатые узоры, вызывая в его теле растущее возбуждение.

Она словно следила за тем, когда он войдет в свои покои, чтобы принять ванну и переодеться после изматывающей тренировки. А ведь Ромус не видел ее в коридоре. Значит, кто- то сообщил ей о его возвращении.

– Не сейчас! – развернувшись лицом к темноволосой красавице, князь поймал ее руки и с видимым недовольством отстранил от себя любовницу.

– Ты уже неделю не приглашаешь меня к себе, – всхлипнула женщина, настырно прижимаясь к его груди и вслушиваясь в ускорившийся сердечный ритм сердца.

Ей льстило, что князь до сих пор так отзывчиво реагирует на ее прикосновения. Женщина лишний раз убедилась, что, сколько бы он ни избегал ее, его тело все еще откликается на ее ласки.

– Я же сказал! Не сейчас! – грубо прервал ее мужчина, резче отстраняя от себя и прожигая гневным взглядом.

Князь никогда раньше не был с ней так груб. Слезы обиды были не наигранными, ей и вправду стало горько от его жесткого тона, который он не позволял никогда раньше по отношению к ней.

Даже незапланированное появление его будущей жены, полгода назад, не пугало Кралиту. Женщина была уверена в своей неотразимости в глазах князя. А та, кому предназначено выносить наследника, волновала Кралиту меньше всего. Ведь у нее не было ни опыта любовницы, ни умения подать себя в выгодном свете.

Вынужденный брак князя — это совсем не повод сдавать свои позиции любимой женщины.

Ромус со злостью сжал кулаки, наблюдая за плачущей любовницей, с оскорбленным видом покидающей его покои. Он уже не был так уверен, как раньше, что эта женщина идеально подходит ему. А ведь еще не так давно он любую свободную минуту старался проводить в ее постели…

А потом, отец заявил, что сыну пора жениться. Ромус мог бы смириться с династическим или политическим браком. Но это был долг жизни. Ни его, отца. Князь Абрус был многим обязан своему другу и соратнику, который ни раз спасал его жизнь на поле брани. И когда его друг на смертном одре просил Абруса позаботиться о его единственной дочери, князь не придумал ничего лучше, как поженить их со своим единственным наследником.

Спустя месяц со дня свадьбы, отец приказал долго жить, а Ромус принял титул князя, в глубине души жалея о том, что не догадался перенести дату свадьбы на более поздний срок. Нет, он не отказался бы от девушки, нарушив долг отца. Он стал бы ее опекуном, что в свое время и должен был сделать Абрус. И княжич ни раз предлагал это отцу, пытаясь отвертеться от навязанной женитьбы.