Пропавшие

– Работа, – ответил Трей, – не отпускает. Все бы отдал за выходной, чтобы никто не дергал.

Энни уже и не помнила, когда ее последний раз беспокоили.

– Жизнь, – сказала она, окинув жестом руки игровую площадку, – тоже мешает.

Говорить она старалась как можно невиннее, не трогая волос и не хлопая ресницами. Ведь ни от чего мужчины не бегут быстрее, чем от неприкрытого флирта, тем более на детской площадке. К тому же Трей был явно из тех, кто привык делать первый шаг. И эта его черта ее тоже привлекала.

– Разве мы знакомы? – спросил Трей с ноткой угрозы в голосе. Впрочем, так он, наверное, привык говорить со всеми. А еще он умел распознать ложь, потому-то Энни и не стала отвечать прямо, мол, я лучшая подруга вашей жены. Вместо этого она сказала:

– Я тут со Дня поминовения.

Это была чистая правда, однако Трей молча смотрел на нее, что-то прикидывая в уме. Он не сводил взгляда с Энни, пока сотовый у него в руке не завибрировал.

– Лидия домой зовет, – сказал Трей.

– Лидия! Пекарня. Вот откуда я вас знаю. Кофе, без сливок.

– Трей Пелетье, – представился Трей, поднимая Оливера и закидывая его на плечо. – Если завтра увидимся, угощу вас кофе.

– Не стоит, – поспешила отказаться Энни.

Кофе соединит их, и Лидия заподозрит неладное. Они ведь и так почти вступили в преступный сговор. Трей, видно, тоже это сознавал.

Неделю спустя, в День труда, Трей подкараулил Энни на пути домой. Он ждал ее на скале среди деревьев.

– Ты следила за мной, – сказал он.

Да просто его нельзя было не заметить. Вот Энни и наблюдала за ним, когда он был с Лидией, с Оливером. Смотрела, как он убирает волосы со лба, как отплывает на пароме с острова на материк. И в этот момент она смотрела на него, идя следом, вслушиваясь в его голос, углубляясь в чащу, во тьму, где позволила ему ласкать себя, гладить руки и грудь. Ее перестали волновать собственные грязные ногти и запах изо рта. Она ни разу не вспомнила о Лидии. Не задавала вопросов: зачем? почему? Она просто отдалась Трею. Вся, без остатка.

– Проснулся? – шепнула Энни.

– Почти, – ответил Трей. – Еще минутку. Шестьдесят секунд.

– Пора идти, – напомнила она. Не стоило им этим заниматься. Ребенок же пропал.

Затрещала под ворохом мокрого белья рация. Трей со стоном приподнялся и поцеловал Энни в шею.

– Мир зовет, – сказал он и потом в рацию: – Пелетье на связи.

Слов говорившего Энни не разобрала, зато услышала страх в его голосе. Отключив рацию, Трей велел:

– Одевайся.

От его резкого делового тона Энни как будто исчезла, растаяла в воздухе. У Трея здорово получалось за секунду становиться другим. Но от этого Энни хотела его еще сильнее.

– У нас экстренный случай, – объяснил он.

– Кто-то еще в беде?

– Хочешь – идем, не хочешь – оставайся, – сказал Трей, натягивая мокрую одежду. – Надо спасать Лидию.

Этим он сказал все. Энни с кристальной, болезненной четкостью увидела, какое место в его жизни занимает жена, и снова ощутила себя опозоренной и ненужной.

Глава 8

О несчастье доложил Гас: Лидию и Воуна смыло в расселину под мостом.

Рори на бегу докладывал о ситуации в рацию, но ответила Барб только через минуту:

– У нас тоже жопа: трое не могут выбраться из машины, один без сознания.

– Я справлюсь, – сказал Рори.

Дальше он принялся вызывать по рации Трея, который тоже ответил не сразу. Но наконец Рори рассказал ему, что произошло, а потом на полном ходу помчался к мосту. Грязь летела из-под колес, дворники едва справлялись с потоками воды. Пролетел над дорогой и ударился в лобовое стекло пластиковый садовый стул. Теперь все, что не закреплено, можно считать – пропало. Гас ждал на мосту, вцепившись в перила и сгибаясь под ветром, вглядываясь в темный бурлящий поток. Рядом под деревом стояли привязанные кони Лидии. При виде Рори Гас указал вниз и что-то прокричал, но ураган унес его слабый голос. Тогда Рори жестом велел смотрителю забираться в машину, и Гас, едва оказавшись в салоне, сообщил:

– Воун полез в расселину, и его смыло.

– Лидия в сторожке?

– Нет, она полезла за ним.

Рори прикинул: у Гаса больные колени, да и вообще он немощный старик, так что пользы от него никакой. Он, скорее, обуза.

– Иди и позаботься о лошадях, – велел Рори смотрителю моста.

– Я и не такие бури видывал, – заартачился было Гас, но Рори, вскинув руку, заставил его умолкнуть.

– Завари чаю, – велел помощник шерифа, – приготовь одеяла, достань бренди. Когда вытащим этих бедолаг из воды, их придется спасать от переохлаждения. И пошли кого-нибудь на тот конец расселины.

Затем он достал из багажника прожектор и повесил его на перила моста. Включил, направил луч вниз и увидел, как Лидия с Воуном цепляются за поваленное дерево. Лидия тут же принялась махать обеими руками. Она не видела, что спасти ее пришел Рори, но ведь она и так это знала, верно? Воун же заслонил глаза рукой от яркого света. Ни он, ни Лидия не паниковали. Вот что значит истинные мэнцы.

Рори и сам был такой.