Пропавшие. Тайна школьного фотоальбома

— Не любой. Сообщение на автоответчике… — фотограф повернулся и внимательно посмотрел на меня, будто оценивая, стоит ли мне говорить то, что он собрался сообщить. Потом, видимо, поняв, что отступать некуда, он сказал, снизив голос до шепота: — сообщение на автоответчике закодировано таким образом, что его слышат только люди с цифровой болезнью.

Я пошатнулся. Взялся за поручни кресла, сжал их, но меня все равно повело. Голова закружилась, я буквально словил те самые «вертолеты», — ощущения, которые ловишь, когда в юности перебираешь с алкоголем. И это далеко не то же самое, что опьянение.

Будто бы сама реальность материализовалась и принялась вращаться вокруг меня с какой-то бешеной скоростью. Мельтешащие картинки из прошлого, настоящего и будущего вспыхивали перед глазами, растворялись, а на их месте тут же появлялись другие.

— Господи… — простонал я.

— Если бы не клетка Фарадея, ты бы сейчас пропал, — сказал фотограф.

— Я хочу пропасть, отпусти меня! — взвыл я. — Я хочу домой!

— Нет. Иначе тот второй Антон не вернется назад. Я уже пробовал.

Я схватился за голову, выпрямился в кресле и, собравшись с силами, сказал:

— Значит… я не первый?

— Нет, ты не первый. Но… смысл, как ты понимаешь, не в том, чтобы найти носителя цифровой болезни. Таких полно. Часть из них в длительной ремиссии, часть больше никогда не прикоснется к цифровым устройствам, кто-то действительно пропадает, хотя это власти тщательно скрывают — но все они малоинтересны. Интересны те, кто приходят оттуда. И поиск таких людей — приоритет номер один для «Чайки». Потому что это абсолютно за гранью. Это открывает просто гигантские возможности. Только представь… — Кеша посмотрел на блестящий потолок подземной комнаты. — Представь, это как открыть новую планету, только лететь никуда не нужно, вот она, в миллиметре от той, что есть. Новые ресурсы, новые земли, новые люди, технологии, — это триллионы долларов!

— Тебе то лично это нафига? — устало спросил я. Вертолеты начали отпускать, я в изнеможении откинулся на мягкую спинку и мечтал только об одном — стаканчике «Джека». А еще о Свете. Я хотел, чтобы она была здесь, со мной. Тем более, что по словам этого парня, сидящего в кресле напротив, я едва не исчез. Поцелуя на дорожку я точно заслужил.

— Тот парень… куртку которого здесь нашли, был моим лучшим другом. — Кеша склонил голову. — Через месяц, когда поиски свернули, его объявили пропавшим без вести, я поклялся, что найду его, чего бы мне это не стоило. Тогда не было никаких зацепок, но я, по крайней мере, начал изучать этот подвал под школой и его лабиринты. Искать следы, доказательства, хоть что-нибудь. До самого последнего времени я думал, что его похитил и убил какой-нибудь маньяк. Но… после эпидемии ЦИБ и ее последствий, я понял, что он, возможно еще жив. И его можно вернуть. Но для этого мне нужен был человек оттуда. И примерно через полгода после начала эпидемии я начал замечать, что в фотосалон приходят странные люди, что само по себе было обычным, конечно, но они… как и ты спрашивали о каких-то совершенно старых фотографиях, которые делал еще отец.

Сначала я не придавал этому значения. Как правило, люди эти приходили один раз, а потом пропадали. Потом я узнал, что за ними охотится «Чайка». Человека три я упустил. Потом я все-таки понял, кто они такие, но для того, чтобы не упустить такого человека, мне как-то нужно было его…

— Затащить сюда.

— Типа того. Причем, лучше, чтобы он это сделал по собственной воле. Не мог же его схватить и приволочь в этот подвал. Это невозможно.

— Логично. Хотя можно было бы, наверное, напрямую людям говорить… это было бы проще.

— И как бы ты на меня посмотрел? А если бы я ошибся? Меня бы тут же забрали. Стукачей слишком много. Поэтому мой друг, программист из центра изучения «ЦИБ» создал кодированное послание. Для обычного человека оно звучит так.

Кеша достал телефон, ткнул в экран толстым пальцем и пустой зал наполнил звук, чем-то похожий на за звук старого телефонного модема, какими мы пользовались на заре зарождения интернета.

— Я прослушивал такие звуки тысячи раз и каждый раз ловил себя на мысли, что вместе с этими сигналами уношусь куда-то на другой край вселенной.

— Так оно и вышло в итоге, — ответил фотограф и выключил запись.

— Кто такая Света? — задал я действительно интересующий меня вопрос.

Кеша поморщился.

— Она работает в «Чайке». Как это ни прискорбно, но это так. Я узнал это по своим каналам. Мне кажется, они начали подбираться ко мне. Но пока не трогают. Поэтому… если я успею распутать всю эту историю, они уже ничего не смогут сделать. Я рассчитывал на публикацию на городском портале, и Антон обещал, что поможет… но ты вообще меня не узнал. — Он посмотрел на меня. — Да, сначала я не понял, что ты другой Антон, думал, это вся комедия ради конспирации, а когда увидел, как ты смотришь на фото, что я распечатал, решил, что отпускать тебя нельзя.

Мои глаза округлились.

— У меня ум за разум заходит.

— То ли еще будет, — оптимистично пообещал Кеша и у меня дернулся глаз.