Пропавший без вести

Но до исполнения этой угрозы – хотя Брунельда так и так не в состоянии была ее исполнить – дело не дошло: по-видимому, Деламарш, не на шутку перепуганный упоминанием о простуде, силой запихнул ее в ванну, о чем свидетельствовал мощный бухающий всплеск.

– Это ты умеешь, Деламарш, – послышалось немного погодя, но уже тише. – Подлизываться, только подлизываться, вместо того чтобы хоть что-то сделать как надо.

Потом наступила тишина.

– Теперь они целуются, – сообщил Робинсон, многозначительно вскинув брови.

– Так, какая дальше работа? – спросил Карл. Раз уж он решил здесь остаться, надо немедля приступать к своей новой службе. И, махнув рукой на Робинсона, который, ничего ему не ответив, продолжал сидеть на тахте, Карл принялся разбирать огромное, плотно утрамбованное за ночь телами спящих ложе, намереваясь каждую вещь, извлеченную из этой груды, сложить аккуратно и как следует, что не делалось, по-видимому, уже давным-давно.

– Взгляни-ка, Деламарш, – услышал он вдруг голос Брунельды, – по-моему, они разбрасывают нашу постель. Нет, обо всем надо помнить, ни минуты покоя в доме! Надо тебе быть с ними построже, иначе они совсем отобьются от рук.

– Это, конечно, малыш выслуживается, черт бы его побрал! – воскликнул Деламарш, собираясь, очевидно, выскочить из закутка, – Карл от испуга все выронил из рук, – но, к счастью, его удержала Брунельда.

– Не уходи, Деламарш, – произнесла она томным голосом, – не уходи. Ах, какая вода горячая, я так устала. Останься со мной, Деламарш, прошу тебя.

Почему-то только сейчас Карл заметил поднимающийся над шкафами легкий, клубистый парок.

Робинсон, приложив руку к щеке, смотрел на Карла так, будто тот и вправду совершил нечто ужасное.

– Все оставить как есть! – гремел грозный голос Деламарша. – Вы что, забыли, что Брунельда после ванны еще час отдыхает? Ублюдки несчастные! Ну, подождите, я еще до вас доберусь. Робинсон, ты опять там заснул? Учти, ты, ты один мне за все ответишь! Присматривай за мальчишкой, пусть не вздумает наводить здесь свои порядки! Как что надо, их не дождешься, а как делать нечего – у них, видите ли, зуд работать! Убирайтесь куда-нибудь и замрите, пока вас не позовут.

Но в тот же миг все было забыто, ибо Брунельда еле слышно, словно совсем обессилев в горячей воде, прошептала:

– Духи! Принесите мне духи!

– Духи! – вскричал Деламарш. – Пошевеливайтесь!

Хорошо, но только где они? Карл посмотрел на Робинсона, тот – на Карла. Придется ему все брать в свои руки, подумал Карл, – Робинсон понятия не имел, где духи, а потому поспешно улегся на пол и принялся обеими руками шарить под тахтой, но извлек оттуда лишь клубок пыли да спутанных женских волос. Карл первым делом поспешил к умывальному столику, что стоял в прихожей у двери, но там, в ящике, обнаружил только несколько старых английских романов, какие-то журналы и ноты, причем все это в таком беспорядке, что, выдвинув ящик, тщетно было бы пытаться задвинуть его обратно.

– Духи! – тем временем причитала Брунельда. – Сколько же можно! Дождусь я сегодня своих духов или нет?!

Ее нетерпение подгоняло Карла, мешая как следует сосредоточиться: пришлось ограничивать поиски поверхностным и торопливым осмотром. В шкафчике над умывальником флакона не было, на шкафчике вообще стояли только старые пузырьки с лекарствами и какими-то мазями, все остальное, очевидно, уже было отнесено Брунельде в закуток. Может, флакон в ящике обеденного стола? Но, направляясь к столу, Карл – ни о чем, кроме духов, он уже думать не мог – со всего маху налетел на Робинсона, который прекратил наконец поиски под тахтой и, вдруг сообразив, где еще можно поискать духи, в порыве внезапного озарения мчался наперерез Карлу. Послышался глухой удар двух лбов, Карл, оглушенный, молча остановился, а Робинсон, хоть и взвыл, но побежал дальше, продолжая истошно подвывать, чтобы смягчить боль и всех оповестить о своих страданиях.

– Им велено искать духи, а они дерутся! – возмущенно воскликнула Брунельда. – Эти негодяи меня доконают, учти, Деламарш, и я умру у тебя на руках. Духи мне! – крикнула она, с шумом вскидываясь в ванне. – Я требую! Не вылезу из ванны, пока мне не принесут духи, хоть до вечера буду сидеть! – И даже кулаком по воде пристукнула – во все стороны с шумом полетели брызги.

Но и в ящике обеденного стола духов не было, хоть здесь и вправду хранились сплошь туалетные принадлежности Брунельды: старые пудреницы, горшочки с румянами, щетки для волос, накладные локоны и еще ворох всякой иной, замызганной и перепутанной, всячины, – но духов там не было. И Робинсон, все еще подвывая, копошившийся в углу над кучей – не меньше сотни – шкатулок и коробочек, каждую из которых он поочередно открывал, вороша и вываливая половину содержимого – по большей части шитье и старые письма – прямо на пол, где они так и валялись, Робинсон тоже не мог найти духов, о чем время от времени нервно сигнализировал Карлу покачиванием головы и пожатием плеч.