Пропавший чиновник. Загубленная весна. Мёртвый человек

—      Я полагал, что тут тихо, можно спокойно спать. В отеле, где я остановился вначале, было слишком шумно. Совершенно случайно я наткнулся на это место. Я иногда заглядывал в кабачок, что внизу. Однажды так упился, что не мог двигаться. И хозяин разрешил переспать здесь. Вот я и остался. Плачу сто пятьдесят франков в месяц. Вид отсюда замечательный. Вот если бы открыть окна!.. Но по ночам все скрипит. Балки, лестницы, пол, стены, потолок — все скрипит и стонет. А когда подует ветер, даже незначительный, крышу сотрясает грохот и гул. Нет света. Я обхожусь огарком свечи. А когда нападает страх, никак не найти спички. В твоей гостинице есть электрическое освещение?

—      Конечно.

—      Послушай-ка, знаешь, что я надумал? Не перебраться ли мне к тебе в отель? Я хочу жить там, где нужно только нажать выключатель, чтобы появился свет, когда мне станет страшно. Решено, я переезжаю туда.

—      Позволь, электрический свет есть во всех отелях. Тебе не к чему поселяться именно в моем. Я даже не знаю, есть ли там места.

—      Попробуем. Я думаю, там хорошо. Ты такой спокойный, наверняка хорошо спишь по ночам.

—      Как тебе сказать. В моем отеле довольно шумно. Я сам собираюсь оттуда съехать.

Я сражался изо всех сил, чтобы защитить от Бранда уютный маленький отель мсье Лу. Даже пошел на то, что оклеветал его. Но все бесполезно.

—      Шум по ночам, который производят люди, ничего не значит. А здесь он возникает сам по себе. Это все древесина. Она скрипит, стонет, плачет во всей башне без вмешательства человека. Я лежу в этой дьявольски огромной комнате и покрываюсь потом от страха. Ночью тут нет ни души. Хозяин с женой живут в доме далеко отсюда.

—      Отправляйся-ка ты к жене. Ну чего слоняешься где попало? Глупо! Чем дольше ты задержишься, тем труднее будет возвращаться.

—      Я собираюсь вернуться домой. Только не сейчас. Надо передохнуть день-два, привести немного в порядок голову. Я ведь нигде не могу уснуть!

—      Почему тебе не попытаться принять снотворное? Поговори с врачом, пусть пропишет что-нибудь.

—      Ха-ха! Снотворное! Ты думаешь, оно избавит от страха?! Я сам не позволю себе уснуть! Всякий раз, как начинаю засыпать, вскакиваю. Я замечаю: когда начинает исчезать сознание, наступает какое-то странное состояние. Будто я исчезаю, превращаюсь в ничто. Тогда я встаю с постели и принуждаю себя бодрствовать. Уснуть — это словно войти в пустую комнату. Словно раствориться и рассеяться. Я смертельно устал, но я боюсь уничтожения. Я крепко держусь за существование, цепляюсь за жизнь.

—      Ты хочешь сказать, что не засыпаешь преднамеренно?

—      Вовсе нет. Я хочу уснуть. Но всякий раз нападает этот страх. Как бы тебе сказать, я боюсь оборвать связь с сознанием. Не позволяю себе провалиться в это «ничто». Всякий раз, когда мне кажется, что я как бы исчезаю из действительности, я приподымаюсь на постели. Понимаешь, я чувствую это. И тогда начинает колотиться сердце, раскачиваются стены, потолок, вся башня... Но я уверен, я мог бы спать, если бы жил в нормальном помещении. Я перебираюсь к тебе. Немедленно. Подожди минутку! Я спущусь к хозяину, переговорю с ним. Он очень славный.

Бранд исчез. Я ждал его в этом страшном жилье. Он прав, тут все скрипело. Должно быть, по ночам, когда человеку нужно спать, не очень-то здесь приятно. Неприятно еще и потому, что окна не пропускают света. Но тут уж вина Бранда, он мог бы помыть стекла или попросить хозяйку сделать это.

Заскрипели ступени. Возвращался Бранд. Он сиял от удовольствия.

—      Все улажено! Я переезжаю, забираю чемодан, и мы можем идти.

Остановить его было невозможно. Бранд ходил, пританцовывая от радости. Он подобрал в углу какую-то грязную тряпку, вытер ею чемодан, присел на него, чтобы закрыть. Потом мы вместе стали ощупью спускаться вниз.

Немного погодя мы уже сидели в зеленом трамвае. Подумать только, Бранд будет жить в моем маленьком, очаровательном отеле!

Глава 21

Бранд получил комнату этажом ниже, подо мной. Рядом с румынским студентом, страдающим от неразделенной любви. Казалось, вначале он чувствовал себя хорошо, несмотря на недостающую ступеньку в лестнице и прочие мелкие неудобства «Гранд-отеля» мсье Лу.

По утрам я старался тихонько проскользнуть на улицу, чтобы избежать встречи с ним. Мне, как правило, это удавалось. Бранд не слышал тех, кто рано вставал.

По вечерам было труднее. Бранд питал отвращение к постели, спать не ложился и жадно искал собеседников. Требовалась искусная изворотливость, чтобы пройти в комнату незамеченным. Почти каждый вечер он был пьян, сносить его болтовню не доставляло особого удовольствия.

Но не прошло много времени, как он начал жаловаться. Он, дескать, и здесь не может уснуть. Румын в соседней комнате стонет по ночам, что ничуть не лучше скрипящих балок в деревянной башне.

Англичанин каждый день падал с лестницы. А однажды он летел так, что сорвал половину перил. Причем грохот был такой, что мсье Лу не на шутку перепугался в своей каморке, где он, по обыкновению, сидел и ел.