Пропавший чиновник

Специальный молоток необычайной ударной силы. Амстед видит перед собою лысый череп с маленькой шишкой посредине. На это место и должен был обрушиться молоток. Все шло как по маслу. Ему представлялся такой удобный случай. И времени было достаточно.

Но Теодор Амстед не способен убить человека.

Он обманул страховое общество и дал о себе ложные

сведения. За это он понес кару и лишился гражданских прав. Он изгнан из общества. Теперь ему некуда податься. Но убить — он не способен.

А ведь его уже однажды заподозрили в убийстве. Думали, что он взорвал динамитом беднягу Могенсена.

Да, думали, что это сделал Амстед. Может быть, и сейчас еще так думают.

И, возможно, в этом его спасение.

Теодор Амстед поднялся. Ему стало жарко, кровь прилила к голове.

Вот оно — спасение! Вот оно — убийство!

Теперь надо основательно все продумать. Спокойно! Спокойно! Надо поразмыслить о важных вещах.

Амстед думает и думает. Смеется и торжествует. Он не из тех, кто может совершить убийство. Но не все ли равно, если поверят, что он убил?

Впереди у него делая ночь и целый день, он все как следует обмозгует.

Но надо быть начеку, Проявить осторожность и хитрость.

Ведь необходимо все тщательнейшим образом взвесить и продумать. Времени у него достаточно. Есть трудности, котопые пгидется преодолеть. Не так–то просто добиться приговора за несовершенное убийство.

Надо действовать осмотрительно. Ничего не забыть. Все рассчитать. Все обосновать. Легче доказать ложное алиби, чем выдумать несуществующую вину.

Теодору Амстеду придется напрячь все свои умственные способности. Всю силу воображения, которое еще, быть может, осталось у него, несмотря на многие годы школьной муштры. Придется пустить в ход всю свою точность и аккуратность, которую ему привили, все свои юридические познания, знакомство с законами и правилами судопроизводства.

То, что полиция с самого начала стала его подозревать, сослужит ему теперь хорошую службу. Это облегчит ему работу. И все–таки надо держать ухо востро и быть готовым к любому вопросу. Это его последний серьезный экзямен. Только бы выдержать этот экзамен — и он спасен.

Какая у него могла быть причина для убийства Могенсена? Да ведь полиция уже нала причину, которой он воспользуется: Могенсен был шантажист, Придется пожертвовать доброй славой честного Могенсена. Ему было известно кое–что об Амстеде. Ну, например, о связи Амстеда с продавщицей из киоска. Связи, о которой не должна была знать жена.

Амстед уже неоднократно давал Могенсену маленькие суммы денег. А выиграв на лотерейный билет, он передал ему тысячу крон. Но Могенсен был ненасытен, как коршун или акула. Он написал Амстеду в министерство. Послал ему через посыльного пресловутое письмо и угрожал скандалом. Они договорились встретиться на полигоне.

Не странно ли, что именно в таком месте? Конечно. Но Могенсен был чудак, полоумный. Кстати, свидание это было назначено уже давно. Письмо — только последнее напоминание, сделанное Могенсеном.

Нелегко все это объяснить. Тут припутываются разные технические тонкости, которыми надо еще хорошенько заняться. Какое счастливое совпадение, что он занимался взрывчатыми веществами, перед тем как дать отзыв об одном проекте, поступившем в министерство.

А откуда он достал динамит? И как он разложил его по карманам пальто Могенсена? Надо все это продумать основательно и всесторонне. Надо проявить дьявольскую хитрость.

Может быть, он подарил Могенсену новое пальто? Пальто, все карманы которого были набиты взрывчаткой и прочей чертовщиной? Или наполнил динамитом сигару? Берегись! Не наплети слишком много ерунды. Действуй осмотрительно!

Теодор Амстед методически и осмотрительно соединяет звенья одной цепи. Он до предела напрягает свою изобретательность. И с беспримерным старанием готовится к своему последнему экзамену.

Хорошо, что Амстед был чиновником военного министерства и в его обязанности входила проверка лабораторий и пороховых складов, что он занимался взрывчатыми веществами и вычислениями, что на его письменном столе всегда лежали книги по этому вопросу. А книги, найденные в квартире Могенсена? Это обстоятельство легко объяснить тем, что он одалживал их Могенсену, рассчитывал, что версия о самоубийстве Могенсена, если таковая понадобится, от этого станет более правдоподобной. Так чертовски хитер он был.

Хорошо, что Амстед привык к экзаменам. Но особенно хорошо, что полиция уже взяла его под подозрение и успела придумать версию, от которой отказалась лишь с большой неохотой; его признание теперь будет воспргь нято как полное торжество истины. Хорошо, что в его пальто есть тяжелый молоток. Молоток специальной конструкции, который не покупают обыкновенные люди. Да, хорошо, что он может рассказать о своем намерении убить Омфельдта.

Так почему же он его не убил? Что на это ответить?

Он может сказать, что квартира начальника отделения оказалась битком набита оружием. Что он не мог привести в исполнение задуманное, раз человек оказался вооруженным до зубов.

Выходит, что он все же не зря посетил начальника отделения!