Пропавший голос [Сборник]

– Да, в следующий раз! – повторил его слова Станислав, окинув Маргариту взглядом скупца, которому добровольно приходится рвать в клочья лотерейный билет с джекпотом, выпавшим на него.

Загрузившись в свое авто, опера вкратце обсудили итоги визита в Брыкалино. Было очевидно, что сестры Мукомахины не врали. Это означало, что Фоминин и Рублев позавчера не менее пяти часов находились непонятно где. На этот период времени подтвержденного алиби парни наверняка не имели. Но тогда получалось, что они вполне могли поехать в Столетово и совершить кражу кота.

Вот только как им пришлось это делать? Со стороны улицы Чайковского незамеченными они пробраться не могли. От соседей справа и слева – крайне маловероятно. Со стороны Рублевых? Вероятность есть. Но свидетелей того, что парни в тот день появлялись там, около двора, найти не удалось. Кроме того, следовало учесть и тот факт, что территорию Рублевых и Фомининых разделял высокий – более двух метров! – забор из бетонной плиты, с торчащими поверху острыми прутами арматуры, срезанными диском болгарки под острым углом.

– Ого! Гляди-ка! Какая в стороне Столетова тучища грозовая! – глянув в окно дверцы со своей стороны, с некоторым восхищением произнес Станислав.

– Теперь, как я погляжу, в этом районе льет чуть ли не каждый день, – тоже взглянув в окно, с досадой констатировал Гуров. – Да, ничего хорошего в этом нет. Если бы не вчерашний дождь, то можно было бы вызвать кинолога с собакой, чтобы обследовать участки Фомининых, Рублевых и всех их соседей. Но теперь уже ничего не поделаешь. Если и вчера дождь шел, и сейчас там ливень, то, понятное дело, следов уже искать не стоит.

В этот момент мимо них в сторону второго подъезда прошли двое сотрудников полиции, лейтенант и старший сержант. Господам полковникам сразу бросилось в глаза, что парни явно были под газом. Подойдя к домофону, лейтенант грубо потыкал пальцем в кнопки и что-то недовольно проорал в микрофон.

Лев Иванович опустил стекло дверцы со своей стороны и прислушался.

– Ритка, открывай! Ты что, зараза, кренделей захотела? Сейчас получишь! – продолжал кричать лейтенант.

Опера переглянулись.

– Это они к Мукомахиным! – сразу же определил Стас суть дела. – Что-то эти ребята мне не нравятся.

– Да. – Гуров чуть поморщился. – Девчонки, конечно, не примерного поведения, но и эти их ухажеры никаких симпатий не вызывают.

Крячко пару мгновений помолчал, потом резко открыл дверцу и заявил:

– Лева, ты тут посиди. Я один схожу, посмотрю, что там и как, – направляясь к подъезду, бросил он на ходу.

В это время Маргарита, все же открыла дверь, и раскипятившиеся кавалеры скрылись за ней. Стас подбежал к подъезду, однако не успел удержать створку и проскочить в подъезд вслед за этими вот коллегами. Поэтому ему пришлось делать вызов по домофону и ждать минуты три. Наконец-то дверь открылась, и Крячко нырнул в подъезд.

Лев Иванович взглянул на часы, засек время и приготовился ждать. Это продолжалось недолго. Вскоре дверь подъезда резко распахнулась, и оттуда вылетели сержант с лейтенантом, скованные наручниками. Судя по их ошарашенным лицам, они весьма быстро протрезвели.

Крячко, вышедший из дома следом за ними, взял обоих за шкирку, рывком поставил их на ноги и повел к «Пежо». Он открыл заднюю дверцу и крепкими толчками забросил этих персонажей внутрь.

Сев на свое место, Станислав кивком указал на парней и сердито проговорил:

– Редкостные уроды! Завалили к девчонкам и с порога начали их бить. Дескать, как вы посмели не открыть сразу? Маргарите дали в глаз, Арину головой ударили об стенку. Скоты!

– Ну что ж. Сейчас отвезем этих голубков к их начальству, пусть полюбуются на своих сотрудничков, – проговорил Лев Иванович, оглянулся и окинул взглядом арестантов. – Но от девчонок нужны заявления. Иначе это будет холостой пальбой из пушки по воробьям.

– Да я им об этом уже говорил. Но они писать отказались, боятся. Оказывается, эти садисты их избивают уже не в первый раз. Маргарита, было дело, пожаловалась их начальству, но после этого их избили снова, даже еще злее.

– Вот, значит, как. – Лев Иванович взглянул на сержанта и летеху, которые уже начали хоть немного осознавать смысл происходящего.

– Что это вообще такое? – подняв руку, прикованную браслетами к запястью его приятеля, с нотками недоумения и возмущения в голосе спросил лейтенант. – Нас типа что, задержали?

– Типа! – саркастично подтвердил Гуров. – Станислав Васильевич, ты посиди с этими славными ребятами. Я сам зайду к потерпевшим и попробую их убедить. Думаю, эти негодяи тут дров уже наломали, и сестры Мукомахины – не единственные их жертвы.

– Какие жертвы, вы о чем? – выпучив глаза, проговорил сержант. – Эти две шлюхи занимаются проституцией. Это противозаконная деятельность. Да, признаю, что мы в плане перевоспитания, возможно, несколько превысили свои полномочия и воспитательные меры воздействия. А мы на них что, должны были молиться? Проституция – социальное зло, и мы с ним боремся.

Выслушав сержанта, Станислав не выдержал, рассмеялся и заявил: