Пропавший лайнер

– Я не понимаю ни слова. Но пленки буквально излучают зло. И не надо смеяться. Я чувствую, что они – плохие люди, хотя ничего о них не знаю.

Хэнк подошел и осторожно, чтобы, не дай бог, не задеть накрашенные ногти, поцеловал Френсис в лоб.

– Могу себе представить. И я не смеюсь. Ничего смешного в этих сукиных детях нет. Я тоже не понимаю многое из того, что они говорят, школьный курс немецкого для этого не годится. Вроде бы существует какой-то план, который непосредственно связан с неким герром Доктором. Вроде бы мы знаем, о ком речь, хотя они ни разу не упоминали фамилии этого человека. Я не могу сказать, сколько часов разговоров этих краутов[10] записано на пленках, но мне хотелось бы как можно быстрее от них избавиться.

Хэнк уже складывал пленки с записями в пластиковый пакет, когда в дверь постучали. Они отреагировали мгновенно, по уже заведенному порядку, Хэнк закрыл чемодан с электронным оборудованием и убрал его в стенной шкаф вместе с пленками, Френсис отсоединила шнур от переходника, ведущего к микрофону, и нажала кнопку «Play». Каюту заполнил низкий голос Долли Партон.

– Одну минуту, – крикнула она в направлении двери. – Но мне не нравится стиль кантри, – прошептала она.

– Притворяйся, что нравится. На корабле шесть радиоканалов, но кантри они игнорируют. Все понятно?

– Само собой.

Он открыл дверь и увидел стоящего на пороге стюарда Роберта.

– Только что получена почта, сэр. Вам письмо.

– Благодарю.

Хэнк закрыл дверь, долго смотрел на белый конверт, отправленный из Гонолулу днем раньше.

– Ради бога, вскрывай! Письмо внутри, а не снаружи, любовь моя. – Френсис выглянула из-за его плеча. В конверте лежал один-единственный листок с шапкой отеля «Королевский гаитянин» на Вайкики-Бич. Текст состоял из одного слова и четырех цифр, напечатанных мелким шрифтом посередине листка: «Номер 1125».

– Краткость – сестра таланта, – прокомментировала Френсис.

– Это все, что мне нужно. На последнем инструктаже мне сказали, что со мной свяжутся и скажут, куда отвезти пленки. Теперь я могу сойти с ними на берег.

– Не можешь. Мужчины уносят с корабля только фотоаппараты и видеокамеры. Носить посылки, особенно секретные, – удел женщин. Сейчас я найду прекрасную наплечную кожаную сумку с изображением сиднейского оперного театра. Туда ты и положишь пакет с пленками.

У трапа они получили гостевые карточки. Внизу их уже ждали вахини, чтобы украсить гирляндами цветов.

– Ну разве не здорово?! – воскликнула Френсис, вдыхая нежные ароматы.

– Нет. Давай найдем мусорный контейнер и выбросим их, чтобы не выглядеть, как туристы. Они – отличительный знак для всех городских карманников и мошенников.

– Какой ты грубый. Я надену и твою гирлянду. Они сели в такси, попросили отвезти в отель «Королевский гаитянин». Ехали в достаточно плотном транспортном потоке, поэтому Хэнк не мог сказать, следили за ними или нет.

– Наши соседи по кораблю очень подозрительны, – заметил он. – Возможно, они едут следом, чтобы знать, куда мы направляемся.

– И что ты предлагаешь? Уходить темными проулками, как показывают в кино?

– Не мой стиль. Мы должны от них оторваться, если они следят за нами, но так, чтобы у них не возникло и мысли о том, что мы заметили слежку. В поездке в отель нет ничего предосудительного. Возможно, мы условились встретиться там с друзьями. Поэтому мы позволим им довести нас до отеля. Там войдем в лифт и нажмем кнопку последнего этажа или любого другого из верхних, на котором никто не выйдет. Как только мы убедимся, что сбросили «хвост»...

– Ты говоришь, как истинный профессионал!

– Мы разделимся. Сумка останется у тебя, я же возьму пленки. Ты пройдешься по магазинам, купишь что-нибудь, чтобы положить в сумку, а часом позже мы встретимся в баре на первом этаже. Как тебе мой план?

– А на первом этаже есть бар?

– Покажи мне хоть один отель без бара на первом этаже.

– Ты, разумеется, прав. Если баров несколько, я буду ждать тебя в том, который ближе к центральному входу.

– Я вижу, что и ты не новичок в этой игре. Приехали.

Они пересекли холл, направляясь к лифтам. В один как раз входила толстуха в цветастом платье. Двери кабины закрылись. Она нажала на кнопку третьего этажа, повернулась к ним, любезно спросила: «А вам на какой этаж»?

– Пятнадцатый, пожалуйста, – ответил Хэнк.

Двери закрылись, выпустив толстуху на третьем этаже, и в кабине они остались одни.

– Может, сразу нажмем на одиннадцатый? – спросила Френсис.

– Нет, кто-нибудь может следить за индикатором. Будем следовать намеченному плану. Едем на пятнадцатый. – Он достал из сумки пластиковый пакет с пленками, быстро поцеловал Френсис, когда двери разошлись на четырнадцатом этаже. В коридоре не было ни души. Она улыбалась ему, когда двери кабины закрывались, но за улыбкой мелькала тревога.