Пропавший лайнер

— С меня хватит. — Френсис покинула позицию у окна и направилась к наглому лидеру тупамарос. — Это уже чересчур. Так что забирай своих приятелей и выметайся отсюда к…

Консепсьон мгновенно оказалась за спиной Френсис, взяла за плечи, развернула лицом к себе и влепила ей пощечину. Френсис застонала от боли, и Хэнк рванулся к женщинам, схватил Консепсьон и швырнул на пол, одновременно подняв сжатую в кулак руку.

— Достаточно. — Хосеп перехватил руку Хэнка. Все еще в ярости, тот вырвал руку и врезал тупамарос в челюсть.

Хосеп упал, откатился в сторону, мгновенно вскочил с длинным ножом в руке. Его лицо перекосило от ярости: человека, ударившего его, ждала смерть. Хэнк это понял, но отступать было некуда. Он чуть присел, выставив перед собой руки, осознавая, что его единственный шанс — перехватить руку с ножом. Хосеп изготовился к атаке, но тут раздался твердый голос Леандро:

— У меня револьвер сорок пятого калибра. — Он повел стволом большого револьвера из стороны в сторону, держа всех на прицеле. — Убери нож, Хосеп. С этого момента мы должны жить дружно. Скажи своей сучке, что я убью ее тут же, если она посмеет еще раз прикоснуться к миссис Гринстайн. Вы меня понимаете, не так ли? Или мне пристрелить одного из нас, чтобы вы убедились, что я не шучу? Мы должны работать рука об руку, а не цапаться. Соглашайтесь… или вон отсюда.

— Согласен. — Хосеп сложил нож, убрал в карман. Отвесил Консепсьон такую оплеуху, что та покатилась по полу. — Вот так. Вы квиты, миссис Гринстайн. Отомщены. А теперь оставим эти глупые игры и за дело. Нам нет нужды любить друг друга. Но мы должны работать вместе ради общей цели.

Леандро посмотрел на Хосепа, других тупамарос и понял, что ему надо определяться прямо сейчас. Говорил ли Хосеп искренне? Скорее всего. Они действительно нуждались друг в друге. Провести операцию позволили записи, сделанные на корабле, вкупе с информацией, переданной из Парагвая. Они все это знали. А тупамарос привлекли как ударную силу: воевать они умели. Какое-то время им предстояло работать бок о бок. Но потом, когда потребность в информации отпадет, как поведут себя тупамарос? Ответ сомнений не вызывал: как всегда, исходя из собственных задач, невзирая на цели и желания других. Но вариантов не было. Он перешел Рубикон, когда связался с ними. Так что на данный момент приходилось мириться с такими непредсказуемыми союзниками.

— Хорошо. Работаем вместе. — Он сунул револьвер за пояс. Спокойно и уверенно, но со спокойствием укротителя, входящего в клетку с тиграми. Выкажи он страх, его разорвали бы на куски.

Френсис еще не пришла в себя от шока. Она чувствовала обнимающую ее руку Хэнка, когда он усаживал ее в кресло. Любила его, безмерно радовалась, что он рядом. Но его присутствие не меняло осознания того, что мир, в котором она жила до сих пор, исчез. И она перенеслась в иной, куда более жестокий мир, где действовала совсем другая, непривычная ей шкала ценностей. Мир, о котором она читала в газетах, но; по правде говоря, не верила в его существование, как не существовал для нее мир, описываемый в захватывающем романе. Воображаемые люди, находящиеся далеко-далеко, делали что-то воображаемое. И вот, садясь в кресло, она поняла, что получила первый жизненный урок в этом новом для себя мире. Не раскрывай рта, забудь о правилах приличия, по которым жила раньше и в которые верила. И вдруг поняла, что ее это совершенно не унижает, скорее, наоборот. Ей преподали урок выживания. А она хотела выжить.

Хэнк тоже выучил свой урок. Стоя рядом с креслом Френсис, обнимая ее за плечи, он изо всех сил старался придать лицу бесстрастное выражение. Потому что его переполняла ярость, которой не было выхода. Пока. И он не хотел, чтобы кто-нибудь знал о его истинных чувствах. Они узнают, пообещал он себе, придет день, когда они узнают. О другом мире он знал гораздо больше, чем Френсис, поэтому ему так не хотелось знакомить ее с ним. Он знал, что сейчас во Френсис умирала маленькая частичка счастья, и ненавидел людей, которые стали тому причиной. Но в данный момент он ничего не мог поделать. Они стремились уничтожить диктаторов своих стран, и ему приходилось им помогать, поскольку только так они могли добраться и до нацистских преступников и отдать их под суд. А вот после достижения главной цели наверняка придет черед личных разборок. Он не знал, во что это выльется. Но не сомневался, что без выяснения отношений не обойтись, и с нетерпением ждал этого момента.

Атмосфера оставалась напряженной, никто не хотел нарушить гнетущую тишину. От громкого стука в дверь все вздрогнули, потому что стук этот означал появление нового фактора, новых людей, которых никто не ждал. Тупамарос, поднаторевшие в искусстве выживания, отреагировали мгновенно. Они тут же переместились в тот угол, который не просматривался от двери. После короткого колебания Леандро присоединился к ним. Хосеп молча указал Хэнку на дверь.

— Посмотрите, кто там, — прошептал он. — Прогоните их. — И встал за дверью, поставив ногу так, чтобы открыться дверь могла лишь на несколько дюймов.