Пропавший линкор

— Когда мы встретились с медведем, — медленно проговорил он, — Мрак убежал. Когда медведь заревел, Мрак выронил все свое магическое барахло и дал деру. Я еще не встречал человека, который бежал бы быстрее, чем Мрак.

Его заявление произвело на охотников хорошее впечатление. Они не уважали тех, кто убегает от опасности.

— А в то время, как Мрак сбежал, Рэнд остался и боролся с медведем, — сказала Пег. — Я видела это. Рэнд пускал в медведя стрелы, а Мрак бежал сломя голову.

Ее слова оказали еще большее впечатление. Некоторые охотники начали с сомнением глядеть на Мрака…

Колдун, в котором сомневаются охотники, колдун, которого племя считает трусом, может пойти и перерезать себе горло. Мрак увидел, что охотники задумались, и понимал последствия этого.

— Я сказал, что мое колдовство убило медведя, — закричал он, — и могу это доказать!

— Ну, попытайся, — усмехнулся Рэнд. — Пег и я видели, как ты бежал.

— Я действительно бежал, — признался Мрак и взглянул на охотников, чтобы увидеть, какой эффект произвели эти слова.

Охотники хмуро глядели на него.

— Он признается, что убежал, — сказал один из них.

— Разумеется, я бежал, — быстро проговорил Мрак. — Я убежал, чтобы заставить медведя последовать за мной. А когда убегал, то оставил слови колдовские вещи в качестве ловушки. Глядите! — ликующе воскликнул он. — Глядите, как отлично сработала моя ловушка. Медведь наступил на мой мешок и упал замертво. Глядите! Вот вам мое доказательство! Медведь лежит на моем мешке!

Он показал на свой мешок, угол которого торчал из-под плеча медведя.

— Как только медведь коснулся моего мешка, он тут же упал мертвым, — повторил Мрак. — Так что медведя убило мое колдовство!

— Ложь! — завопил Рэнд. — Это ложь! — Он вскочил на ноги. — Мы вместе с Пег убили медведя на уступе, мы сбросили на него большой камень, который сломал ему хребет…

Он замолчал, поняв по лицам охотников, что его даже не слушают.

— Они поверили Мраку, — прошептала Пег. — Его волшебный мешок находится под медведем. Они считают, что медведя убило колдовство.

В рассуждениях люди первобытного мира часто путали причину и следствия. Медведь умер на мешке колдуна. Значит, он был убит колдовством. Независимо от того, что Рэнд и Пег сбросили камень, который сломал ему спину, медведь умер от колдовства.

Вот чему верили охотники. Они своими глазами видели этот мешок. Они знали, что он принадлежит Мраку.

— Я требую шкуру! — ликующе крикнул Мрак. — Рэнд может забирать себе мясо, но шкура — моя!

— Ты лживая крыса! — взревел Рэнд.

Он осознал сразу три факта. Во-первых, он разозлился, гнев кипел у него в груди. Мрак обманул его, ловко сманеврировав, и это привело его в ярость.

Во-вторых, в руке у него был нож, и было бы так приятно всадить этот нож в горло Мрака по самую рукоятку.

И в-третьих, он услышал голоса.

Голоса доносились издалека, но становились все громче и тянули его к себе. И по мере того, как они усиливались, склон горы, ликующий Мрак, болыиа туша медведя, группа охотников возле нее и Пещерная Пег — все начало тускнеть и расплываться.

Смутно, очень смутно Пещерный Рэнд начал понимать, что происходит. То, что все окружающее смазывалось и исчезало, было как-то связано с его способностью, думать об экспрессе, с его способностью думать об оружии, которое нужно прижимать к плечу, и тогда из него вырывается огонь, дым и гром, и это оружие принадлежит к совершенно другому миру.

Рэнд стал постепенно понимать, что происходит. Это происходило уже много раз и всегда раздражало его. Он хотел быть Пещерным Рэндом больше, чем Джоном Рэндом из двадцатого века, но ничего не мог с этим поделать. Когда появлялась непреодолимая тяга, он вынужден был ей повиноваться, и знал это.

Мир пещерных людей уже исчез. Исчезла высокая гора, исчез Великий Пещерный Медведь, исчезла Пег, и исчезли столпившиеся вокруг охотники.

Рэнда захватил бурный поток и понес куда-то.

Он закрыл глаза, будучи Пещерным Рэндом, и снова открыл их уже Джоном Рэндом из двадцатого века.

III

Он открыл глаза как Джон Рэнд из двадцатого века. Где-то на тусклых задворках его сознания была память о Пещерном Рэнде. Неопределенные, смутные, бесформенные воспоминания, которые всегда оставались с ним. Он не был уверен, что может в них разобраться, но никогда не забывал, что он Джон Рэнд из двадцатого века и одновременно Пещерный Рэнд.

Он лежал на кушетке в своем кабинете. Нос и нижнюю часть лица закрывала резиновая маска. Резиновая трубка тянулась от маски к несложному аппаратику, стоявшему на столике у кушетки, аппаратику, предназначенному контролировать подачу в легкие закиси азота.

Вдохнув точно отмеренную порцию закиси азота, он засыпал и видел сны.

Вернее, один и тот же сон. И в этом сне он был Пещерным Рэндом. Вернее, он сам не считал это сном. Он считал это реальностью. Он думал, что закись азота открывает на время какую-то дверь, и он попадает через эту дверь в прошлое, во времена пещерных людей.