Пропавший линкор

— Невозможно нарисовать Рай. Это всего лишь мечта о стране без голода и холода, без страха, где у всех людей есть то, что им нужно. Вы создали его здесь, в этом городе. Или он был у вас всегда. — Кеннеди оглянулся на опоры корабля, увязшие в песке. — А теперь у ваших врат змей… в космическом корабле.

— Змей? — тут же спросил Трайор.

Кеннеди издал возглас отчаяния и глубоко вздохнул.

Трайор жил в прелестном куполе. У двери цвели красные цветы. Кеннеди остановился на дорожке.

— Этот дом? — он показал на купол рукой. — Он был сделан, как и те купола, что я только что видел?

— Да, — ответил Трайор. — Конечно. А как же еще?

Вопрос, казалось, удивил его. И то, что он понял вопрос, в свою очередь удивило Кеннеди и одновременно вселило в него надежду. Еще очень слабенькую, но все же надежду. Они вошли в купол. Когда они переступили порог, зажглось мягкое освещение. Кеннеди не уставал поражаться чувству комфорта, возникающему в этом месте с простой мебелью. И еще сильнее, чем комфорт, здесь возникало чувство гармонии и сплоченности с древностью.

Кеннеди знал, что Трайор проводит здесь много времени, лежа на низкой кушетке у стены, и вроде бы спит. Но это был не сон. Лучшим названием для этого были бы грезы. Грезы казались самым главным занятием всех марсиан.

Марсиане, которые жили на земле, где манна падала с небес, а жилищные проблемы решались при помощи чуда, могли позволить себе грезить. Но люди себе этого позволить не могли. Люди все еще должны были создавать вещи тяжелым трудом. Они вечно должны были жить в борьбе и трудах, не зная ни безопасности, ни душевного успокоения. И вечно звучали боевые трубы, зовущие на бой и на труд!

А здесь, на Марсе, они перестали звучать. Или вообще никогда не звучали. Но Кеннеди знал, что это неправильный ответ. Самой главной проблемой последних столетий было постепенное исчезновение воды. И марсиане решили ее. А наряду с этим решили все остальные проблемы.

И где-то должна быть машина!

Много раз Кеннеди воображал себе природу этой машины. Это было не механическое сочетание рычагов и клапанов. Это было бы слишком грубо. Ни вращающихся генераторов, ни ворчания атомных гигантов — это все равно было бы грубо. Это была машина, в которой единственными движущимися частями были молекулы или атомы, или даже элементарные частицы. Возможно, ей не было нужно электричество, а она использовала иную форму энергии, еще неизвестную людям. Из нее вытекали силовые линии, которые преобразовывали песок, а может, и саму пространственную ткань, в нужные формы.

— Картинка? — с надеждой сказал Трайор.

Кеннеди попытался нарисовать картинку к слову «помощь». Трайор использовал это слово, но не мог понять его значения. У него лишь сложилось впечатление о том, что у Кеннеди есть какая-то потребность. И задачей Кеннеди было перевести это впечатление в конкретное содержание. Как только Трайор поймет это, необходимо будет объяснить, кто такой Доук и что ему нужно от Кеннеди. И что Кеннеди нужно от Доука.

Кеннеди нарисовал двух людей, одного тонущего в бассейне, а другого стоящего на берегу. Человек в бассейне отчаянно тянул руки к человеку, стоящему на берегу.

Трайор внимательно изучил картинку и радостно взглянул на Кеннеди. Он понял идею.

— Вода, — сказал он. — Вам нужна вода?

— Нет, — ответил Кеннеди.

— Ванна? — спросил Трайор.

— Нет, — помотал головой Кеннеди.

Он нарисовал другую картинку, на этот раз женщину и ребенка, худого и заморенного. И рядом с ними сидел за переполненным столом толстяк и жрал пишу. Они протянули к едоку руки, прося хотя бы крошку, прося помощи…

Трайор изучил картинку и покачал головой.

— Ждите, — сказал он и вышел из дома.

Когда он вернулся, с ним было еще шесть марсиан. Один за другим они изучали картинки, в то время как Кеннеди пытался всеми известными ему способами объяснить им, что нужно ему и что нужно им самим. Потому что они все окажутся в опасности, если у него ничего не выйдет. Когда Доук займется ими, они тоже будут нуждаться в помощи.

Но никто ничего не понял. Внезапно лицо Трайора прояснилось, и он вышел из комнаты. Вернулся он с ребенком, который играл с мячом. При виде мальчишки марсиане закивали друг другу.

Мальчик осмотрел картинки, пожал плечами, постучал мячом об пол и заговорил на марсианском языке быстро и столь высоким тоном, что человеческое ухо было почти что не в состоянии воспринять его речь. Марсиане внимательно слушали. Потом повернулись к Кеннеди. Он увидел, что в их глазах возникло понимание.

— Ребенок понял мою идею, а взрослые ее не поняли, — пробормотал он, ощущая какую-то неловкость.

— Помощь… — выговорил Трайор.

Теперь он понял эту идею и был потрясен ею. На лице его была написана боль.

Кеннеди понимал, что марсианин от основной идеи уже добрался до ее утонченных второстепенных значений. Если вам нужна помощь, значит, вы в опасности. А если вы в опасности, значит, что-то угрожает вам. Но что угрожает Кеннеди?