Пропавший мальчик, пропавшая девочка

— Велите вашему издателю постараться и най­ти фотографа с хорошим вкусом. Скажу откровен­но, у вас очень приятное лицо, и следовало бы извле­кать из этого максимальную пользу.

«Как, например, извлекаешь ты», — сказал про се­бя Тим

И тут же понял, что именно этого и хотел Ллойд-Джонс — чтобы он так подумал. К Тимоти Андерхиллу он не питал особого интереса, он просто хо­тел развлечься. Никакое лишение свободы не могло удержать его от любимых игр.

— Мне очень стыдно, что я сразу не узнал Тома Пасмора — спохватился, когда вы уже отъехали. Один из самых знаменитых жителей Миллхэйвена, не правда ли?

Тим кивнул. У него вдруг возникло ощущение: еще немного — и он станет кротким и покорным воле Ронни.

— Полагаю, мистер Пасмор решил, что я досто­ин его визита — для того чтобы сравнить мою внеш­ность с рисунком, не так ли?

— Так.

— Чем же я привлек его внимание?

— Всплыло ваше имя.

Ллойд-Джонс улыбнулся ему с неподдельной сим­патией. В его немного слишком близко посаженных глазах плясали искорки.

— Давайте вот на этом акцентируем наше вни­мание. Из того, что я читал о вашем друге, я понял, что львиную долю своих, скажем так, «вдохновений» он черпает из общедоступных источников. Я всегда думал — как же это мудро! Если помните, я уже ин­тересовался, не из такого ли рода источников «всплы­ло» мое имя и привлекло внимание мистера Пас­мора. И ваше внимание, разумеется, тоже.

— Вы правы.

— Том Пасмор верен себе. А что это за докумен­ты, где они, Тим? Налоговые декларации, что-то вро­де этого, да?

— Мы хотели выяснить, кто владелец дома, при­надлежавшего прежде Джозефу Калиндару, — ска­зал Тим. — Так и всплыло ваше имя.

Ллойд-Джонс моргнул, и тень скрытого ликова­ния мелькнула на его лице. Почти мгновенно он об­рел контроль над собой.

— Ах да, конечно. Я приобрел эту недвижимость для вложения капитала, но так ничего с домом и не сделал. Давайте теперь поговорим о том, что имеет для меня значение куда большее. Итак, вот он я, опо­знанный вами как человек, словесный портрет ко­торого дала полиции некая престарелая мадам, чье внимание привлекла какая-то нелепость. Причиной ее беспокойства была моя невинная беседа с очаровательным юношей в парке Шермана. Легко допус­каю, что похож на человека с портрета, поскольку и в самом деле являюсь тем самым человеком, что раз­говаривал с мальчиком. Вот, пожалуй, и все, что у них есть, не так ли?

В комнате будто стало на пару градусов теплее и чуть темнее, как если бы верхний свет потускнел.

— О чем это вы?

— Об опознании. Женщина видит меня в парке, полицейский художник делает набросок, вы усмат­риваете сходство человека на портрете со мной... — Подняв голову, Ронни смотрел в зеркало поверх голо­вы Тима — И что это доказывает, сержант? Ровным счетом ничего. Это никоим образом нельзя считать основанием для ареста, если только общение с чело­веком в парке вдруг не стало квалифицироваться как преступление.

— Полагаю, у них есть кое-что еще, — сказал Тим.

Ллойд-Джонс посмотрел на Тима как на милого, но туповатого школьника

— Ума не приложу, чем же так заинтересовал вас и мистера Пасмора домишко на Мичиган-стрит?

Тим достал из кармана фотографию, которую ему дал Филип, и подтолкнул ее по столу к сидящему на­против Ллойд-Джонсу. Тот ласково взглянул на сни­мок, брови его взлетели вверх, и он спросил

— Какой симпатичный юноша. Ваш сын?

— Племянник Марк Андерхилл. Вам знакомо его лицо? Не приходилось ли вам прежде встречаться с ним?

— Дайте подумать... — Ронни подтянул фотогра­фию поближе и склонился над ней.

От мысли о том, что он прикоснется к ней, Тиму стало тошно.

Ллойд-Джордж улыбнулся ему и, коснувшись снимка лишь кончиками пальцев, пустил его по сто­лу назад к Тиму.

— Нет, лицо мне не кажется знакомым, хотя на­верняка утверждать не могу, особенно по такой ста­рой фотографии.

— Марк был буквально околдован тем, что вы на­звали «домишком на Мичиган-стрит». Со слов его лучшего друга, он даже забрался туда и осмотрел дом. И нашел уйму интереснейших вещей. Ему не соста­вило большого труда понять, что происходило там.

— А вот это совсем нехорошо. Признаться, вы меня очень расстроили.

— Чем же, мистер Ллойд-Джонс?

— Пожалуйста, зовите меня Ронни. Я настаиваю.

Подумав о том, что из-за зеркала наблюдает Франц Полхаус, Тим уступил.

— Извольте.

— Благодарю. Разумеется, вызывает сожаление тот факт, что ваш племянник нарушил границы мо­ей собственности. И поскольку вы рассказали мне об этом, я должен признаться: несмотря на то что мне не удалось узнать его на этой фотографии, я во­обще-то обратил внимание, что время от времени какой-то подросток крутится вокруг тою дома.

— А как вам удалось заметить его, Ронни?