– Товарищ полковник! – на связь вышел Родригес. – Боевики пытаются прорвать периметр. Они соорудили таран из стволов и что-то типа щита. Мы их гасим пулями и гранатами, но они упорно лезут.
– Понял. Поддержим.
Вскоре на крыше цитадели вспыхнул еще один прожектор и высветил участок прорыва. Застучал крупнокалиберный пулемет, пресекая попытку противника проникнуть на базу.
Через некоторое время стрельба утихла, боевики откатились, но минометный обстрел продолжался. Взрывы на территории базы звучали все реже. Зенитки постепенно уменьшали количество вражеских минометных расчетов.
Подмога пришла, когда над морем занялся рассвет. Сначала торпедные катера утопили вражеские транспорты. Следом высадилась пехота регулярной армии сандинистов. Солдаты рассеяли боевиков и преследовали их в лесах.
«У нас теперь другие проблемы, – подумал Багоев, глядя на побитую технику. – Трое убитых и восемь раненых. Хреново. Водки пойти выпить, что ли».
Он прошелся по территории, подсчитывая нанесенный ущерб, потом поднял голову, бросил взгляд на восходящее солнце и понял, что чертовски устал.
Из выступления на собрании лидеров ФДН Хосе Габриэля Гармендиа, команданте Якоба