Проповедь гуманитария (СИ)

Времени оставалось слишком мало, чтобы рассматривать каждую из пяти миллионов гор по отдельности, поэтому, вбив в компьютер данные о климате и прочности пород, член Ордена при поддержке искусственного разума звездолёта начал моделировать карту Земли миллиарднолетней давности (до того, как её ввели в темпоральную заморозку). Техногенное воздействие крайне плохо укладывалось в какие-то закономерности, и провозившись с этим пять минут, он понял, что не достиг абсолютно ничего, а между тем в Облаке Оорта, как называли это собрание комет древние, умирали его люди, и, получается, гибли ни за что, ведь храм так и не обнаружили. На несколько секунд ярость овладела им, а затем в голове прозвучали слова: «Он находится под самой высокой горой на глубине восьмидесяти километров». Восьмидесяти километров, восьмидесяти километров, восьмидесяти, да, мать вашу, восьмидесяти! Хранители не были дураками, чтобы строить в мантии, поэтому комплекс явно расположен в коре! Бывший управляющий произнёс:

— Компьютер, точки поверхности с толщиной твёрдых пород более восьмидесяти километров.

И уже через секунду услышал:

— Найден один район с глубиной в восемьдесят три километра. Находится на месте холмистой равнины, древнего горного плато.

Пыль веков слезла с одеяний монаха. Он снова был молодым и полным сил бойцом. Монах запрыгнул в десантный бот и, не колеблясь ни секунды, крикнул:

— Полный залп!

И тут же вылетел из корабля в образовавшуюся на месте равнины дыру. Проследовав по ней до самого дна, он наткнулся на огромный кусок металла, и, используя орудия бота, прожёг в нём отверстие, достаточное для входа. Глайдер провалился внутрь. Алексей больно ударился о железную переборку, но это уже не играло роли, он чувствовал свою цель, и теперь ничто не могло его остановить. Выйдя, он прошёл метров сто и увидел кресло с двенадцатью отверстиями вокруг. Вставив стержни, запустившие в резонанс планеты, он сел туда, надел шлем, застегнул браслеты на руках и ногах, и тут же его тело пронзила острая боль. Математик пулей выскочил, но это была уже не Земля.

Двенадцатый проснулся, как только с Млечного Пути убрали темпоральную заморозку. Небесные тела двинулись по своим орбитам, возобновилось горение водорода в звёздах, рукава вновь вращались вокруг центра. Повелитель Математики сразу смекнул, что скоро к нему заявятся гости, однако ещё долго размышлял, как лучше обставить наведённую иллюзию, в частности, сидеть ли ему на золотом троне или на железном. Так ничего и не придумав, он решил, что перед своим освободителем можно и постоять. Затем он предположил, что неплохо бы встретить спасителя транспарантом с цитатой Пала Эрдёша «Математика — самый верный путь к бессмертию», но понял, что это уж слишком отдаёт партийной показушностью, которая должна была отмереть вместе с Галактическим Союзом.

Алексей упал на гладкую белую поверхность, покрытую ровной сеткой делений. «Координатная плоскость», — смекнул он. Ещё вставая, бывший глава корпорации заметил на полу своё отражение, однако, поднявшись, увидел, что он тут не один. Два математика встретились.

Двенадцатый прочитал мысли монаха и не дал тому даже открыть рот. Он задействовал всю свою силу убеждения и зачитал заготовленный монолог:

— Приветствую тебя на Родине человечества, путник. Ты первым прошёл все испытания, связанные со стержнями, и вправе требовать награды, однако позволь прояснить некоторые моменты. Во-первых, время в этой комнате неподвижно, так что можешь пробыть тут сколько угодно. Во-вторых, мы оба в ловушке, но теперь у нас есть шанс выбраться. В системе Декарта ты способен двигаться по любой пространственной оси куда угодно, так никуда конкретно и не придя. Решение одно: если нельзя вернуться в пространстве, остаётся только попробовать сделать это во времени. Я вижу твой скептицизм и знаю, чему учили в Школе: «Для путешествия в прошлое необходимо уменьшить энтропию в масштабах Вселенной, расставив всё с точностью до квантовой струны на прежние места. Чтобы совладать с хаосом, потребуется энергия вообще всего космоса, а значит, назад отправиться невозможно». Так было не всегда. Раньше пространственных осей существовало не четверть сотни, а бесконечное множество. Односторонний барьер на двадцать шестом измерении сдерживает математиков, и подняться дальше можно лишь в нескольких местах. Если мы переведём стрелки часов, я исправлю это, и после покину Вселенную, а ты станешь её хозяином. Но есть маленькая загвоздка. Передвигать назад буду я, а вот решать, насколько, ты.

Глаза вычислителя загорелись радостью. Вот он, долгожданный шанс спасти Веронику, но Повелитель Математики тут же оборвал его:

— Ни для кого не секрет, что будущее — всего лишь функция прошлого. Можно отмотать события, но для попадания вперёд придётся сидеть и ждать. Если ты установишь минус две тысячи, то потом не исправишь на миллиард.

Он не верил Двенадцатому, и тот предпринял ещё одну попытку: