Проповеди 1

Если мы хотим жизнь свою здесь, на земле, устроить счастливо, то нам надо не к Богу обращаться, а к дьяволу, потому что тот, кто дружит с миром, враждебен Богу – так сказано в Писании. И другого не дано. Если Христос, наш Учитель и Спаситель, был распят на Кресте, то разве не к тому же самому мы призваны? Поэтому нам нужно начать распинаться. Как апостол Павел говорил: "Я распялся миру". Надо распинать свою плоть, не давать ей покоя, заставлять себя трудиться, нудить Царствие Небесное. "Со дней Иоанна Крестителя Царствие Божие нудится, – сказал Христос, – и только употребляющие усилие восхищают его". А если ты палец о палец не ударяешь ради спасения своей души, ради того, чтобы заставить свое окаянное сердце исполнять заповеди Христовы, тогда в твоей жизни нет никакого смысла, это пустоцвет.

Как бывает: есть цветочки у огурцов, а завязи нет; цветочек отцвел и завял. Вот так и жизнь наша. Да, мы и причесочку хорошую сделаем, и денежек накопим, и кое-чего сможем купить, и нас будут уважать, и орденов нам дадут. А потом забудут, потому что плода нету. Смысл возделывания огорода – плоды. Картофель – цветочек невзрачненький, а стал основной пищей для огромного, многомиллионного народа. И нам совершенно неважно, розовенькие у него цветочки или синенькие, большие или маленькие. Важно, что внутри – то, чего даже не видно, что там, в грязи лежит, вот эти клубни.

Так и в духовной жизни: важно не то, как мы выглядим, сколько мы получаем, где живем, – все это внешнее неважно. Главное – что там сокрыто, внутри, есть ли там жажда Царствия Небесного. Если этого нет, то все пусто, все бессмысленно, все увянет. Вот об этом нам Церковь и говорит каждый день, об этом, собственно, и сегодняшнее Евангелие. Аминь.

Крестовоздвиженский храм, 3 мая 1989 года

ПЕТРОВ ДЕНЬ

Закончился Петровский пост, мы вступаем в праздник первоверховных апостолов Петра и Павла и на следующий день как попразднство совершаем Собор святых апостолов.

Вселенская Церковь память Петра и Павла чтит так же, как вместе отмечает память Иоанна Златоустого, Василия Великого и Григория Богослова. Тем самым она свидетельствует, что они равно угодили Богу, хотя если мы вглядимся в жизнь этих апостолов, то увидим, сколь они различны: неграмотный простой рыбак Петр и мудрейший Павел, который был очень учен и знал несколько языков. Петр был женат, а Павел девственник. Петр был самым приближенным учеником Господа, а Павел никогда при жизни Господа не видел и даже с апостолами очень мало общался.

Павел был прекрасным юношей, даровитым, замечательно воспитанным, чтущим закон, любящим Господа, фарисеем и сыном фарисея, одним из любимейших учеников Гамалиила; он мог бы быть первосвященником Израиля. Почему же Господь медлил и обратил его к Себе после всех апостолов? Для чего попустил ему стеречь одежду, когда бросали камнями в Стефана? Ведь свет, который осиял его на пути в Дамаск, мог его просветить и годом раньше. Почему в промысле Божием было так устроено, разве Павел был менее других достоин послужить Христу? Нет, он был достоин более, и потрудился он больше всех других апостолов, но свойство падшего человека таково, что чем больше ему дано от Бога, тем больше он склонен к гордости.

У нас у всех есть такая черта: то, что дано от Бога, приписывать себе. Мы почему-то считаем, что те дарования, которые имеем по природе, являются нашим преимуществом перед людьми. Часто человек кичится умом – но может ли он сам себе ума прибавить? Кичится и образованием – а если бы родители не потрудились, то никакого бы образования не было, потому что это все труд старших. Человек безумно кичится своим ростом, – хотя разве может он свой рост изменить? – или внешностью, или еще чем-нибудь. Это происходит от того, что в силу падшести нашего естества, в силу гордости у нас помрачается ум.

Вот этой страшной заразы, гордости, и опасался Господь, поэтому Он попустил Павлу быть сперва гонителем Церкви. И это его потом всегда останавливало и смиряло; вспоминая свою юность, он говорил: я был извергом. Господь помог Павлу также тем, что послал ему постоянную болезнь. И хотя апостол Павел исцелял сотни и тысячи людей и воскрешал мертвых, но сам болел – для того, чтобы смиряться, потому что болезнь не дает человеку превозноситься.