Пропуск

Клинок вонзился хмырю в горло, и тот умер без лишних звуков. Клубок «колючки» остался валяться в кювете, а я на всякий случай подползла поближе. К трупу прислонилась, ножик свой выдернула и потихоньку начинаю наверх выбираться. Дураки-кукурузники напрасно ждали подарка в виде автобуса с шинами продырявленными. Но это даже хуже – если начнут палить, то прострелят покрышки наверняка.

Автобус выскочил на пологий спуск. Красное закатное солнце отразилось в лобовом стекле, и я ни черта не могла разглядеть. Через пару секунд до оседлых дошло, что с «колючкой» не получилось, и раздался залп. Автобус притормозил и вильнул в сторону. «Жми, дурак!» – мысленно завопила я, потом сообразила, что на такой скорости все равно не сумею вскочить. На мое счастье, створки передней двери были выломаны. Вот он, мой единственный шанс! Чертовски малый шанс, однако я готова была зубами цепляться за бампер, лишь бы выбраться из передряги…

Не ожидала, что это окажется таким трудным – сделать несколько шагов под огнем навстречу железной коробке, пьяно вихляющей из стороны в сторону. Я представила себя со стороны – грязную, окровавленную лахудру с автоматом в руках. Пожалуй, на месте водителя размазала бы такую по асфальту – на всякий случай, чтоб не рисковать.

Но у того уже не было подобных забот – во лбу у него появилась черная дырочка, а через несколько мгновений он повалился набок. Неуправляемый автобус катил прямо на меня. Двигался он, между прочим, не так уж быстро, но мне казалось – несся. Я отступила в сторону и пригнулась, гадая, что ждет меня там, внутри, даже если у меня получится этот безумный трюк, – пуля в лицо сразу или затяжное «веселье» вкруговую со всей бандой. Однако, насколько я могла судить, из автобуса вообще не стреляли. И людей в салоне не было видно. Залегли? А может, все-таки одиночка? Герой недоделанный. Что ж, тем лучше.

Пять метров, три, один… Пора. Я рванулась, и в глазах потемнело от боли. Автомат, казалось, весил целую тонну. На каждой ноге висело по цементному башмаку. А движущийся проем двери был таким узким… Черт, что за звуки? Визги чьи-то панические. Или это у меня в ушах звенит?…

Прыгаю. Отрываюсь от земли. Лечу. Автомат перед собой выставила. Схватиться не за что. Раздираю руки о загнутые края листового металла. Вдобавок мертвый водитель свалился в проход. И когда я ребрами ударилась о ступеньки, то очутилась с ним лицом к лицу. От него разило каким-то пахучим дерьмом, которым оседлые иногда мажут свои морды, чтобы быть попривлекательнее.

А в салоне визжали насмерть перепуганные детишки. Этот визг я с тех пор ни с чем не спутаю. Хоть я и со спекшимися мозгами была, но обстановку оценить пыталась. Жить очень хотелось… Что это за молодняк тут?! Слишком маленькие, чтобы стрелять? Дай-то бог! Но сейчас мне было не до них.

Ох, мои бедные ноги! Подковы скрежетали об асфальт, пока я не очухалась и не нашла в себе сил подтянуть копыта. Влезла. Выдохнула. Слюну кровавую сплюнула. Что теперь? Не расслабляйся и не жалуйся; все ведь только начинается, детка!… Моей задачей было удержать автобус на дороге, не сгореть в кювете и не дать ублюдкам продырявить колеса.

Оттолкнув мертвеца, я кое-как забралась на место водителя. Судя по ощущениям, трещину в ребре точно заработала. Кроме того, прокусила щеку и чуть не выбила себе передние зубы. Ну и красотка была бы! Про грудь уже не вспоминаю – что-то там справа давно меня беспокоит, после того как прикладом стукнули…

Эх, где наша не пропадала! Я бросила автомат на бедра, схватила рулевое колесо и до предела утопила педаль газа. Дохленький движок натужно взвыл, но жестянка все-таки заметно ускорилась. Оба зеркала были разбиты, и я не знала, что творится сзади. Впрочем, догадывалась. Пули градом барабанили по корпусу, а покрышки, кажется, до сих пор оставались целыми. Я не могла поверить в такое чудо, однако раз в жизни, говорят, и чудеса случаются. Лишь бы не нарваться на засаду впереди. Дайте мне дух перевести, гады; дайте раны зализать, и всех я вас тогда в гробу видала!…

Кровь заливала глаз – бровь была рассечена, что ли. Я все-таки улучила момент, чтобы посмотреть назад. У детишек хватило ума попадать в проход и не подставлять головы под пули. Так они и лежали вповалку, скуля, будто слепые щенки… Целых стекол в салоне давно не осталось. Стрельба почти прекратилась, зато теперь нас преследовал пикап, набитый кукурузниками. Ого, оседлые начинают осваивать бродяжьи приемчики!

Я выматерилась и резко дернула рулем. Пикап едва не ткнулся в мятую задницу автобуса своим бампером, но вовремя отвалил в сторону. Я снова обернулась и поняла, что дело хреново. Крупнокалиберный пулемет на турели – это серьезно, и не стоило ждать, пока мою жестянку разорвет в клочья и она рассыпется на ходу… Спасибо, хоть дорога впереди прямая. Я схватила автомат и на несколько секунд бросила руль. Высунулась из окна и всадила в пикап весь магазин.