Пророчества Книги Даниила. 597 год до н.э. - 2240 год н.э.

Обнаруженная среди текстов Кумрана «Молитва Набонида» также дала повод к размышлению над 4-й главой Книги Даниила. Набонид был последним царем Вавилонского царства, узурпатором, лишившим власти потомков Навуходоносора. Отрывок текста, названный «Молитвой Набонида»[3] , повествует о том, что этот царь за свой грех семь лет болел «злой проказой» в аравийском городе Тейме и в течение всех семи лет молился об исцелении «богам из серебра, золота, меди и железа, дерева и камня, глины», надеясь, что те помогут ему. После этого некий «муж иудейский» отпустил ему грехи, что, очевидно, повлекло за собой выздоровление, и повелел ему воздать хвалу Богу небес.

Нашлись исследователи, попытавшиеся отождествить эти события с рассказанным в 4-й главе Даниила и даже утверждать, что найденный среди рукописей Мертвого моря текст более адекватно отражает происходившее в действительности. С этим невозможно согласиться, ведь в найденном отрывке речь идет о совсем другом царе, жившем позже, и о других событиях. Царь Набонид болел «злой проказой», в то время как Навуходоносор превратился в животное (или, по крайней мере, как утверждают некоторые толкователи, ощущал себя животным). Во время болезни Набонид молился идолам об исцелении, Навуходоносор же был вовсе лишен человеческого разума. Далее, Набонид находился в городе Тейме в Аравии; о Навуходоносоре ничего подобного не сказано. Имя иудейского мужа, исцелившего Набонида, в тексте отрывка не названо.

Ко всему сказанному следует добавить, что древнееврейские писцы-книжники, жившие в Вавилонии, были достаточно сведущи, чтобы различать своих современников – царей Навуходоносора и Набонида – друг от друга, при том, что это два весьма непохожих царя. В ту эпоху перепутать их имена – это примерно то же, что в условиях Советского Союза приписать Сталину поступки Горбачева.

... Прежде чем объяснить царю значение сна, Даниил

... Около часа пробыл в изумлении, и мысли его смущали его. Царь... сказал: Валтасар! да не смущает тебя этот сон и значение его. (Дан. 4, 16)

Навуходоносор как бы давал Даниилу «карт-бланш» в толковании сна и снимал с него ответственность за дурные предзнаменования, которые могут быть связаны со сном (известно, что тираны нередко даже казнили толкователей, возлагая на них ответственность за неблагоприятное содержание своих снов).

Валтасар отвечал и сказал: господин мой! твоим бы ненавистникам этот сон, и врагам твоим значение его! (Дан. 4, 16)

Ответ Даниила и его долгое волнение, связанное с нежеланием толковать сон, указывают на некую ужасную беду, грозящую царю. Очевидно, что беда эта будет долговременной и из ряда вон выходящей:

... Тебя отлучат от людей, и обитание твое будет с полевыми зверями; травою будут кормить тебя, как вола, росою небесною ты будешь орошаем, и семь времен пройдут над тобою, доколе познаешь, что Всевышний владычествует над царством человеческим и дает его, кому хочет. (Дан. 4, 22)

Итак, царю суждено возродиться в теле вола (??? <тор>; ср. «тур» – дикий бык). Но только ли в теле вола? Читая дальше, мы встречаем намек на перевоплощение царя и в иные существа:

... Отлучен он был от людей, ел траву, как вол. волосы у него выросли как у льва, и ногти у него – как у птицы. (Дан. 4, 30)

В оригинале говорится о «волосах, как у орлов [????? <нишри?н>]», а не о льве. Орел отличается специфическим «орлиным пухом», напоминающим волосы; а особые когти (????? <ципари?н>) – настолько характерный признак птицы вообще, что само слово «птица» – древнееврейское ???? <ципора?>, арамейское ??? <ципа?р> – означает «когтистая». Указание на столь явные признаки хищной птицы дает основание утверждать, что Навуходоносор побывал и в ее облике. Таким образом, противление царя воле Божьей, любование собственным могуществом и глупое упрямство привели его к воплощению в облике быка (а также и дикого осла – Дан. 5, 21), а жестокая хищность во время завоевательных походов, да и в мирное время (Дан. 2, 5; 3, 11) – к воплощению в облике орла.

Бык и орел символизировали государственную мощь Вавилона (как прежде Ассирии) и часто встречаются в геральдике Древнего Междуречья (в том числе в виде синкретических существ – человеко-быко-орлов «шеду» и грифонов).