Пророчество

— Это еще не все, — предупредил лорд-казначей, бережно прикрывая грудь девушки. — В раскинутых в стороны руках она держала вот что. — Из ящика стоявшей подле кровати деревянной тумбочки он достал четки-розарий темного дерева с золотым испанским крестом и восковую статуэтку размером примерно с куклу, какими играют девочки.

— Господи Боже! — выдохнул министр, поворачивая куклу так, чтобы и я мог ее рассмотреть.

Грубой работы, однако трудно было не узнать в ней изображение королевы Елизаветы: алая шерсть вместо волос, мантия из обрывка пурпурного шелка, бумажная корона на голове, а из груди торчит игла, пронзившая восковой королеве сердце. Мы оба уставились на Бёрли, и тот мрачно кивнул: да уж, заурядным это убийство не назовешь.

— Кто ее обнаружил? — решился я прервать молчание.

— Капеллан королевы, — отвечал Бёрли, поворачиваясь спиной к трупу.

— А что капеллан делал в комнате фрейлины?

— О, ее вовсе не тут нашли. — Бёрли скупо усмехнулся в ответ на прозвучавший в моем вопросе намек. — Нет, тело было снаружи, за стенами дворца. Позади королевского сада стоит разрушенная часовня — все, что осталось от бывшего на этом месте аббатства. От дворцового сада ее отделяет высокая стена, а по ту сторону деревья разрослись довольно густо, там участок запущенный… — Нахмурившись, Бёрли признался: — Говорят, в последнее время часовня и сад при ней сделались излюбленным местом для встреч фрейлин с придворными кавалерами, ибо место это укромное и никем толком не охраняется. Ее величество, как вы сами понимаете, строжайше запрещает подобные свидания, и капеллан, человек строгих нравов, решил после заката проверить часовню и прилегающий к ней участок и обнаружил там девушку, в той позе, какую я вам уже описывал.

— И никто не бежал, завидев его? — уточнил я.

— Он никого не заметил. В заброшенный сад можно беспрепятственно проникнуть со стороны реки. Убийца мог ускользнуть и спрятаться на берегу, а может быть, его ниже по течению дожидалась лодка. Если не со стороны реки, то попасть туда можно лишь через привратницкую королевского сада, а там в этот час все время приходят и уходят люди, к тому же гвардейцы прохаживаются в карауле вдоль стены дворца. И никто из них ничего странного не заметил. Правда, уже зашло солнце, а поскольку она была одета мальчиком… — Бёрли в очередной раз вздохнул и пригладил шапочку на голове.

— Ты выставил у ворот дополнительную стражу? — поинтересовался Уолсингем.

— Само собой. Пристань у задней стены дворца, где вы причалили, а также привратницкая у главных ворот и раньше были под охраной, но теперь капитан дворцовой гвардии распорядился расставить людей у всех стен и направил патруль прочесать сад и Олений парк. Боюсь, однако, что под покровом тьмы им не добиться успеха. Злоумышленник давно уже скрылся.

— А может быть, остался в этих стенах, — возразил я.

Оба старика обернулись ко мне. Уолсингем нетерпеливо приподнял брови, ожидая разъяснений.

— Просто мне кажется, что убийство не было спонтанным. Все эти знаки и вещи, оставленные на месте преступления, были продуманы заранее. Да и жертва, мне кажется, выбрана не случайно — фрейлина ее величества. Убийца конечно же хотел продемонстрировать, что угроза направлена против самой королевы, показать, как близко он сумел подобраться к ее особе. И если девушка оделась так для свидания, значит, убийца либо очень хорошо знал, где и когда поджидать ее, либо сам он и есть тот кавалер, к кому она поспешала.

Уолсингем выслушал меня, склонив голову набок:

— Складно рассуждаешь, Бруно, однако такие разговоры нам гоже вести лишь между собой. Вряд ли ее величеству внушит бодрость мысль, будто в этом злодействе замешан человек из ее ближнего окружения, а я бы предпочел успокоить ее, а не пуще растревожить.

— Дворец и так полнится слухами, — поджал губы Бёрли. — Капеллан такой крик поднял, когда наткнулся на тело, что, покуда эта весть дошла до меня, уже половина слуг сбежалась поглядеть на дармовое зрелище, а затем расписать все на свой лад тем, кто не успел им полюбоваться. У нас нет ни малейшей возможности сохранить подробности в тайне. Даже кухонные слуги уже перешептываются насчет дьявольского дела: это, мол, сотворил Антихрист, явившийся во исполнение пророчества о конце времен.

— Какое пророчество? — переспросил я, в недоумении переводя взгляд с одного лица на другое.

Уолсингем негромко рассмеялся, услышав ревнивые нотки в моем голосе: