Пророчество

Фрэнни вернулась в гостиную, села и взяла Мопассана, полистала книгу, не в силах сосредоточиться. В квартире над ней работал телевизор, и были слышны приглушенные выстрелы. Ее часы показывали пятнадцать минут девятого. Половина девятого. Его все не было. Струсил. Обманул ее. Отправился куда-нибудь на бокс.

Вдруг она услышала шаги. По занавескам скользнула тень. Звякнул дверной звонок.

Фрэнни вскочила, заторопилась в холл и открыла дверь. Оливер Халкин выглядывал из-за огромного букета цветов. Он был рад, что отыскал наконец-то нужную квартиру.

– Прошу прощения за опоздание, – произнес он, протягивая ей цветы, словно бы смущавшие его. – Я надеюсь… вам понравится…

– О-о! – воскликнула она.

Аромат их затмил на мгновение влажное зловоние лондонской ночи: запах полных мусорных баков, выхлопных газов и пыли, он напомнил ей, что существует другой мир, мир парков и живой зелени.

– Великолепно! – Фрэнни взяла цветы, поднесла к самому лицу и глубоко вдохнула. – Спасибо. – Она импульсивно поцеловала его в щеку, но он никак не отреагировал, и на мгновение воцарилось неловкое молчание.

На Оливере был темно-синий двубортный костюм, который хорошо смотрелся на нем, голубая рубашка с мягким воротничком и желтый галстук. Волосы казались более ухоженными, чем прежде, на ногах были черные полуботинки, почти новые. Его внешний вид не соответствовал образу, сложившемуся в воображении Фрэнни. Она предложила ему выпить; в ответ он взглянул на часы, а затем на нее – без всякого выражения.

– Думаю, нам стоит поторопиться, у меня заказан столик на восемь тридцать.

– Я только поставлю их в воду. – Внезапно квартира показалась Фрэнни тусклой, как никогда. Она проводила Оливера в гостиную, а сама с тяжелым сердцем ушла на кухню и открыла холодную воду. Его поведение начинало беспокоить ее – он держался так отчужденно.

Вернувшись в комнату, Фрэнни была приятно удивлена, увидев, что Оливер с интересом разглядывает ее римскую вазу.

– Это одна из ваших находок? – спросил он.

– Да… что-то вроде этого. Только я нашла ее в магазине. – Вся легкость куда-то пропала, и Фрэнни почувствовала, что ее голос звучит нервозно и сдавленно.

– Сколько ей лет?

– Это примерно 50 год до нашей эры.

– Бог мой. – Он присел на корточки и стал разглядывать вазу еще внимательнее. – У меня дома есть очень похожая. Я никогда не думал, что она такая старая. Для чего их использовали?

– Возможно, для воды или вина. Я могу взглянуть на вашу вазу, если хотите.

– Да, пожалуйста.

– Я иногда испытываю чувство вины из-за того, что обладаю ей.

– Почему? – Он выпрямился.

Она пожала плечами:

– Я думаю, это то же чувство, которое я испытываю, глядя на сокровища, сложенные в подвалах музея и скрытые от всех. Такие вещи – вещи из прошлого – должны быть доступны каждому, и нельзя прятать их у себя, как в маленьком секретном хранилище.

– Вы в любой момент можете открыть свой дом для посетителей. – На его лице промелькнула улыбка.

– Великолепная мысль. Первый английский подвал-музей!

Он засмеялся, и, хотя смех получился несколько натянутым, Фрэнни почувствовала, что напряжение проходит.

На улице уже стемнело. Она последовала за Оливером к маленькому «рено» то ли серого, то ли голубого цвета – под налетом лондонской пыли и грязи этого было не разобрать. На дверце со стороны пассажира была вмятина, а вместо хромированной или пластиковой накладки виднелся ряд отверстий.

Он открыл перед ней дверцу, выгреб груду бумаг с сиденья, и Фрэнни забралась внутрь. В салоне был ужасный беспорядок. Она осторожно поставила ноги между несколькими библиотечными книгами, лежавшими на полу. Разрешение на бесплатную парковку с надписью «округ Челси» было наклеено на ветровое стекло рядом с кружком квитанции об уплате налога и еще одним каким-то разрешением – каким, она не смогла разобрать. Еще несколько разовых талонов на парковку в целлофановых обертках лежали в углублении над отделением для перчаток вместе с упаковкой спичек, парой шариковых ручек, листочками бумаги и теннисным мячиком.

Фрэнни вытянула ремень безопасности и нащупала пряжку. Оливер влез в машину и сел сгорбившись, уперевшись головой в потолок. Машина была ему словно слишком тесный костюм. Он повернул ключ зажигания, и мотор ожил. Оливер посмотрел на Фрэнни.

– Прощу прощения, я немного не в себе. Перед тем как ехать к вам, я получил неприятное известие.

– Мне очень жаль, – сказала она.

– Ничего… – Он пожал плечами. – Сын на каникулах уехал на юг Франции с моими знакомыми, у которых такой же мальчик. У них там вилла. – Его голос оборвался, и он резко рванул машину вперед. – Мне позвонили сегодня вечером – у них вчера произошел несчастный случай с моторной лодкой. – Он притормозил на перекрестке и сурово посмотрел на дорогу, как будто намеревался остановить движение испепеляющим взглядом. – Видимо, они поехали на лодке подыскивать место для пикника и катания на водных лыжах. На обратном пути они переехали девушку, которая купалась.

– Боже мой! Ужасно. А она… сильно пострадала? – после некоторого колебания спросила Фрэнни.

– Она умерла.

– Как страшно.