Пророчество

Фрэнни вернулась домой и залезла в горячую ванну. Она долго лежала в воде, уставшая и измученная, пытаясь собраться с мыслями. Пытаясь забыть, но безуспешно, вчерашнее столкновение Эдварда и Капитана Кирка и отделаться от мысли, что, возможно, собаку убили совсем не цыгане.

Потом она вспомнила, с какой нежностью он обнимал спаниеля тогда, на кухне, и, совершенно запутавшись, наконец сдалась.

Через час, когда Фрэнни вошла в кухню, ее встретил аромат свежесваренного кофе и яичницы, непонятно почему придавший ей уверенность в себе и чувство, что все в порядке. Потом она поняла, что это напомнило ей один из самых знакомых запахов – запах родительского кафе.

Оливер, в кухонном переднике поверх джинсовой рубашки, обкладывал курицу, лежащую на противне, дольками чеснока. Эдвард стоял на коленях возле сооруженного им из конструктора «Лего» загончика, внутри которого ползал жук. На столе, посреди наваленных воскресных газет, кукурузных хлопьев и джема, она заметила свободное место, которое, как поняла Фрэнни, оставили для нее.

– Привет. – Оливер скорчил заговорщическую мину.

Эдвард не поднял головы. Присутствие мальчика сковывало ее. Из-за того ли, что она еще не поняла, друг он или враг? Но он еще ребенок, напомнила себе Фрэнни. И его собака умерла.

– Хочешь позавтракать? Сегодня коронное блюдо – французские тосты. – Оливер мастерски разыгрывал перед ними сцену.

– Да, пожалуй, – произнес весело Эдвард.

– Эй, ты уже ел!

– Можно мне еще? Пожалуйста.

– Ты правда хочешь еще?

Эдвард кивнул.

– Пап, ничего, если мы с Фрэнни покатаемся сегодня верхом?

Фрэнни недоуменно посмотрела на мальчика, потом перевела взгляд на Оливера. Знает ли Эдвард про Капитана Кирка или нет? Должен знать, подумала она, иначе он стал бы искать его.

Зазвонил телефон.

– Ты сегодня идешь в гости.

На лице Эдварда было написано разочарование.

– Куда?

– Джеми Миддлтону исполняется девять лет.

– О господи, к Джеми Миддлтону. – Он сделал вид, будто его тошнит. – Это обязательно?

– Да, тебя пригласили. – Оливер поднял трубку, прикрывая микрофон рукой. – Я думал, он тебе понравился. Ты же хотел пригласить его к нам несколько недель назад.

– Пап, он совсем глупый. Ни капельки не вырос.

Оливер и Фрэнни переглянулись. Оливер убрал руку с трубки.

– Алло? – сказал он. – Клайв! – Его голос стал серьезным. – Я пытался дозвониться до тебя вчера вечером. Какие новости?

Фрэнни молча наблюдала за ним. Он говорил очень мало, больше слушал, затем с мрачным выражением лица повесил трубку. Он выглядел так, что, казалось, даже яркий солнечный свет в кухне померк.

– Доминик, – произнес он. – Они пришили один палец, но особой надежды нет. Остальные спасти не удалось – кости слишком сильно раздроблены.

Эдвард постучал по полу, и жук направился к стене.

– Бедный мальчик, – вырвалось у Фрэнни.

– Лучше бы это была его левая рука, а, пап? – сказал Эдвард, не поднимая головы.

– Ты уже говорил это вчера. Лучше бы этого вообще не произошло. – Он повернулся к Фрэнни: – Чай или кофе?

– Кофе, пожалуйста.

– Сядь и расслабься, почитай газету. Хочешь хлопьев?

Фрэнни насыпала себе в тарелку кукурузных хлопьев, которых не ела сто лет. Несмотря на все пережитые потрясения, она хотела есть, как будто чувствуя, что предстоят события, перед которыми нужно подкрепиться. Оливер бросил на сковородку кусок масла.

– Папа, ты сделаешь мне еще одну порцию? Я все еще хочу есть.

– Я сделаю тебе еще тост, если ты обещаешь сразу после завтрака пойти и набрать в саду слив.

– А можно Фрэнни пойдет со мной?

– Фрэнни, наверное, хочет посидеть здесь. – Он подмигнул ей, потряс сковородку, чтобы масло растеклось по ней, потом разбил в миску два яйца, взболтал их и, обмакнув туда два ломтика хлеба, бросил их на сковородку.

– Фрэнни, – спросил Эдвард. – Ты пойдешь?

– Конечно.

Она улыбнулась его ужимкам, а он весело посмотрел на отца и жадно зачмокал губами, изображая голод.

Оливер снял тост со сковороды и полил его кленовым сиропом.

– Готово.

– Папа, смотри! Фрэнни!

Жук заполз в угол своего загончика, и Эдвард положил перед ним сухую горошину. Насекомое стало толкать ее вперед.

– Он сейчас забьет гол! – возбужденно воскликнул Эдвард.

Жук стал двигаться в другую сторону.

– Нет, болван! – Эдвард преградил ему путь рукой. – Сюда!

– Тост остывает! – напомнил Оливер, поставив сковороду в раковину и открывая кран.

Эдвард поднялся.

– Пока, мистер Бин, – сказал он и одним движением ноги раздавил жука. Затем сел за стол и спокойно взял в руки вилку и нож.

Фрэнни ошеломленно посмотрела на него, потом перевела взгляд на останки жука. Оливер мыл сковороду, стоя к ним спиной, и ничего не заметил. Эдвард отрезал кусок тоста, обмакнул в сироп и поднес ко рту; по подбородку потекла струйка сиропа. Он старательно жевал и, не успев проглотить кусок, уже отрезал следующий.

Фрэнни взглянула в его открытое веснушчатое лицо: карие глаза и рыжие кудри.

– Зачем ты сделал это?

Он молча продолжал есть.