Пророчество без букв (СИ)

Сама же Валанди, проходя мимо громко говорящих пиратов, замерла, так как её слуха коснулся разговор о кладе. Вот что-что, а сокровища всегда привлекали Валанди, и когда любопытство пересилило здравый смысл, она резко повернулась в сторону компании, откинув полы своего плаща, и, покачивая бедрами, приблизилась к шестерым мужчинам.

Разбойники выбрали столик почти у самого выхода, и как только дрожащая от страха официантка принесла им выпивку, принялись играть в карты и громко шуметь, будто были одни во всём заведении. Хотя народу и правда поубавилось, но Валанди не собиралась отступать, даже то неприятное предчувствие не могло заставить её отказаться от возможности разузнать о золоте пиратов. Подсев на широкую лавку к одному из них, она кинула на стол увесистый кошель и спросила:

— Этого хватит, чтобы сыграть с вами?

***

Но в таверне этим вечером находился ещё один представитель семейства эльфийских рас. Только он был не из дружелюбных простаков солнечных, а самый настоящий звёздный. За всё время существования его сородичи прослыли самой кровожадной расой. Они не щадили никого на своём пути, а особое удовольствие им доставляло убийство. Поэтому другие расы и по сей день избегают любых контактов с ними, страшась за свои жизни.

Что же представитель звёздных эльфов делал в таком многолюдном месте? Прятался. Он был изгоем, как среди других рас из-за славы своих сородичей, так и среди звёздных эльфов — из-за своих убеждений, которые расходились с убеждениями остальных. Его нежелание бесконтрольно убивать всех, кто ему попадется, вызывало смех и презрение даже у самых близких родственников. А отказ участвовать в миссии по убийству небольшой группы кочующих солнечных эльфов стало последней каплей в чаше терпения короля. Закнеыл вынужден был бежать, чтобы спасти свою жизнь. Но и среди других рас ему места не нашлось. Уж очень быстро в нём узнавался звёздный эльф. И если длинные чёрные волосы можно отрезать, а уши спрятать, то болезненную бледность кожи и чёрные, почти без белков глаза, что светятся красным в темноте, не скроешь так легко. Даже в этом городе, который, казалось бы, принимал в свои объятия всех путников, независимо от расы и вероисповедания, он боялся открыться, и поэтому сидел в самом дальнем углу таверны с глубоко натянутым капюшоном плаща.

Когда в таверну вошла солнечная эльфийка, неся с собой последние лучи заходящего солнца, Закнеыл презрительно фыркнул, наблюдая за её манерой торговать телом за еду. Сбежав из подземных пещер и расторгнув все связи со своими сородичами, он надеялся найти лучшую жизнь здесь, на поверхности. Но все его мечты разбились вдребезги о суровую реальность этого мира. И Ниварна был ярким примером, что ужасы, которые творили звёздные эльфы, не хуже тех, что происходили в этом городе. Порт кишел наёмниками и пиратами, готовыми перерезать друг другу глотки за пару звонких монет. Женщины продавали себя за хлебные крошки, и даже дети здесь готовы воровать и убивать. Чем же это отличается от обычной жизни его клана, где с малых лет учили идти по головам ради достижения любых, даже самых корыстных целей? Ему не нравился город, но через Ниварну лежал кратчайший путь до Сильверсана — города дальше по течению реки Серебрянка, где, по слухам, все обитатели жили в мире и согласии. Он услышал о Сильверсане и правительнице Силейз не так давно и не поверил. Город показался ему утопией для всех рас мира. А когда изгой оказался один среди не знакомого ему мира, его постоянно пугались, стоило приблизиться к городским воротам. Последней надеждой стало призрачное место далеко на севере, которое могло и не существовать вовсе.

Закнеыл погрузился в мечты, представляя, как войдёт в город с высоко поднятой головой. Ему больше не придется прятаться в тени капюшона, а окружающие не станут с криками разбегаться в разные стороны. Красавица Силейз встретит его с улыбкой, и у него наконец появится дом, в который он сможет всегда вернуться.

Двери таверны снова распахнулись, впуская внутрь пару представителей ещё двух рас эльфов. И если парень не скрывал своей принадлежности к туманным: ни серебряные волосы, ни манеру гордо держаться на людях; то лунную девчонку выдал звериный запах. Любой другой бы и не заметил, но развитые чувства Закнеыла позволяли ему безошибочно распознавать даже слабые запахи. Он поймал на себе заинтересованный взгляд парня и оскалился, крепче сжимая рукоять одного из своих клинков под плащом, но туманный просто внимательно осматривал обстановку и не останавливал надолго глаза. Всё равно, даже будучи полностью уверенным, что его нельзя рассмотреть под низко опущенным капюшоном, ему вдруг стало не по себе от проницательного взгляда.

И пиратская шайка, ввалившаяся в таверну следом, окончательно разрушила все надежды на спокойный вечер. Он мог бы незамеченным покинуть заведение, но что-то заставило его остаться. Какое-то любопытство и природный инстинкт, присущий его расе, вынуждали стремиться к опасности.

***