Пророчество без букв (СИ)

Со лба Каи тоже текла кровь, и, когда Гинтар прищурился, увидел, что её передняя лапа неестественно вывернута вправо, а Валанди, то ли потеряла силы на крики, то ли удар просто выкачал из неё силы, упала, но она была в сознании… Она испуганно уставилась на одну точку. Куда… Куда она смотрела?

Расарис! Он подошёл к Гинтару… Нет. Прошел мимо него. Что? Почему? Ведь вот они все — полумёртвые и на блюдечке. Если бы не Сектар — точно были бы мёртвые. Но Расарису сейчас нужны не эльфы, что-то другое.

Превозмогая боль, Гинтар повернул голову и с ужасом увидел, как Расарис наклонился к посоху, который открепился от застёжки на спине. Нет!

— Не трогай его!

Но старик бросил какой-то грустный взгляд на Гинтара, сжал прекрасный посох в своей руке. Вспышка — посох загорелся. На глазах эльфов их шанс, их страдания горели магическим огнём. Горел даже камень солнечных! Так… так просто? И получаса не прошло, а они… проиграли? Потеряли всякую надежду.

Закнеыла пронзило такой болью, что он не мог пошевелиться, а глаза ослепли от такой яркой вспышки. Ему казалось, что каждая клеточка тела разрушалась сейчас. Никогда ещё он не использовал столько магии, которой в нем по сути никогда и не было. Частью сознания, которая находилась на грани истерики, он даже порадовался, что ослеп — если использование магии на пределе возможностей повлияло на него, как на туманных, он не хотел видеть себя иссушенным стариком. Черт, он даже повернуться не мог, чтобы попытаться разглядеть, что произошло с остальными, как не мог и слышать их из-за громко звона в ушах. Он принял на себя основной удар и расплачивался теперь за это. Но они ещё не победили, нет, он не умрет сам и защитит друзей. Собрав всю свою волю он поднялся на колени и затряс головой, чтобы прогнать звон и вернуть зрение. И когда глаза его наконец прояснились, сквозь мутную пленку он разглядел главного мага, уничтожающего посох, ради которого они прошли весь этот путь и не раз были на краю гибели.

Ударившись о стену, Валанди чуть не потеряла сознание, но лучше бы тьма забрала ее, потому что боль, что она почувствовала, была в миллионы раз хуже любого, что она ощущала до этого. Ее скрутило так, что она не могла шевельнуть ни пальцем, а если пыталась, то все тело словно пронзали тысячи игл. Не могла даже кричать. Она видела свою кровь, как изломанная пантера находит в себе силы продолжать борьбу, как звёздный — сильнейший из них — больше не двигался. И Гинтара, который был залит кровью, то ли своей, то ли Зака, а, может, и все вместе. Но случилось что-то страшнее — Расарис шел к ним, к посоху. И ее пронзил страх, пригвоздив к полу сильнее боли. Нет, только не посох!

Вспышка! Взрыв!

Посох в руках Расариса разлетелся на мелкие щепки.

— Нет! — почти в один голос закричали эльфы.

Но Расарис на этом не остановился. Он был рядом со звёздным. Не хотел делать то, что задумал. Но выбора не было — все эти эльфы — это шанс на новый хаос, новую войну. Да, посох уничтожен, но они могут найти способ вернуть его. Это же магия, древняя магия, которая развеялась по комнате. Даже сейчас Расарис чувствовал её.

— Мне жаль, но это во имя мира, — видно, что последнее заклинание и его подломило, но он собрался сделать то, что делает. На глазах у своих упавших от того же взрыва собратьев сделает, и уйдёт к богам вымаливать прощение.

Он наклонился ещё раз, чтобы поднять один из клинков Закнеыла, упавший рядом с хозяином. Сделал шаг к тёмному эльфу и вознёс над ним клинок, тихо нашептывая молитву.

Лунная это увидела. Через пелену из собственной крови она видела, как белая фигура стоит над тёмной и готова уронить на тело её возлюбленного его же собственное оружие. Кая почти вслепую бросилась вперёд и прыгнула на Закнеыла, придавливая своим телом ровно в тот момент, когда холодное остриё полетело вниз.

— Кая, нет! — истошно заорал Гинтар, но это всё, что он мог сделать. Лезвие опустилось, но вместо того, чтобы проткнуть тело зверя, отлетело, его что-то выбило из рук мага — неведомая странная сила, которую Расарис ощутил, но иначе…

И он, и Гинтар словно увидели эту магию в воздухе — миллиарды маленький светящихся пылинок, вырвавшиеся из поломанного посоха, закружили и завертелись по комнате, создавая некую спираль вокруг эльфов. Спираль эта утолщалась, уменьшалась, пока не превратилась в быстро крутящийся прекрасный разноцветный комок чего-то волшебного, божественного.

И взорвалось, но этот взрыв не приносил ничего, кроме того, за чем сюда шли пророческие эльфы — магию в каждое тело того, кто должен был её получить. В Каю, облачая её в странный полупрозрачный кокон; Валанди, отгоняющий её головную боль, и словно ложась на реснички дивной пылью; в Закнеыла, возвращая ему силу во стократ и что-то ещё. То, что он уже почувствовал с кольцами, что-то такое, что ему не доставало, что он потерял, словно частичку себя.