Пророчество души

Я послушалась совета сенсея, подавила чувства к Такео и представила, что он — Тора Цумэ, черноглазый ниндзя, охотящийся на меня. Я стала плавно атаковать, молниеносные удары и пронзающие выпады. Такео отступал, уклонялся, отражая атаки. Наши мечи звенели в додзе. Сенсей одобрительно кивал от умелого боя, часы тренировок того стоили. Такео попытался обезоружить меня, повернув меч, и я отбила его атаку, мой клинок взлетел, задел его подбородок…

Феникс коснулся тонкой полоски крови в порезе на его лице.

Я виновато опустила катану, с ужасом поняв, что ранила Защитника.

— Прости! Я не хотела…

— Не надо, — он улыбался, повторяя слова своего прошлого воплощения. — Я был бы разочарован, если бы ты не одолела меня снова.

— Снова? — я тяжело дышала.

Я взглянула на свою катану, увидела кровь Феникса на клинке и поняла, почему мой пульс участился. Мы бились по-настоящему!

— Так мы разделили Проблеск? — поразилась я.

— Да, у нас была дуэль, — объяснил Феникс, убирая меч в ножны. — Мерцая в Куполе, мы можем переживать миг из прошлой жизни и освежать навыки.

Я повернула запястье, смахнула его кровь с клинка — чибури — и плавным движением убрала меч в ножны — ното. С простыми действиями я поняла, что навыки Миоко снова были частью меня, словно я тренировалась всю свою настоящую жизнь, меч ощущался как продолжение руки.

— Сработало! — воскликнула я. — Я знаю кендзюцу.

Феникс кивнул.

— И вскоре будешь знать куда больше, Дженна, — сказал он уверенно. — Нужно только увидеть Проблески.

Он забрал у меня катану, вернул мечи на подставку.

— Еще хочешь? — крикнул он с первого этажа.

— Конечно, — ответила я. Мой взгляд скользил по Мерцающему Куполу, упал на деревянный лук с круглым сосудом на конце. Хоть он выглядел как музыкальный инструмент, а не оружие, меня к нему влекло. — Это, — указала я.

— Беримбау? — ответил он с улыбкой. — Хороший выбор.

Он пришел на платформу. Держа инструмент в одной руке, а палку в другой, он стал задевать струну, создавая ритм, мелодия была простой, но манящей. Он запел португальскую балладу…

— Nem tudo que reluz é ouro,

Nem tudo que balança cai…

Я покачивалась и двигала ногами в такт песне, повторяя за противником. Мы поднимали пыль с голого участка земли, на котором моя небольшая группа сбежавших рабов и я оттачивали ежедневно капоэйру. Наша деревня была глубоко в джунглях Бразилии, но, как беженцы, мы знали, что капитаны колоний всегда искали нас — мы не были в безопасности. Отсюда и тренировки по утрам.

Мои друзья стояли вокруг нас, хлопали и пели, а я сделала колесо, чтобы уйти от взмаха ногой Ганы. Гибкий, как анаконда, он повернулся, ударил высоко, и я пригнулась, крутнулась, чтобы ударить его в голову ступней. Он отклонился, как беримбау, и я услышала крик предупреждения, все на площадке тут же убежали в джунгли.

Мы с Ганой перестали изображать бой, но не успели убежать — вооруженные солдаты бросились к нашей деревушке со всех сторон. Засаду вел черноглазый капитан на лошади, его форма была в пятнах и грязи от недель в джунглях.

— Мария! — крикнул капитан с довольной улыбкой.

— Я не отвечаю на свое рабское имя! — я плюнула на землю, а потом выпрямилась гордо и заявила. — Мое истинное имя — Сабина.

— Что ж… Сабина, тебе не спрятаться, я тебя найду всюду! — ответил он.

— Ты еще не поймал меня, — парировала я.