Пророчество кровавой расы

Проложив след из поцелуев от шеи до грудей, я с наслаждением стал их целовать. Лия выгнулась мне навстречу и ещё громче застонала. Положив ей руку на пояс, я провёл пальцами по изгибу талии, а потом по внешней стороне бедра. Когда я переместил руку и провёл пальцами по внутренней стороне бедра, она свела ноги и напряглась.

— Не закрывайся от меня, — попросил я, испытывая чуть ли не физическую боль.

Лия притянула меня к себе, и внимательно посмотрев в глаза, поцеловала меня, расслабившись. Испытывая неимоверное возбуждение, я лёг на неё. "Такого ещё в моей жизни не было!" — тяжело дыша, я начал медленно входить в неё. Продвижение даже на миллиметр дарило новые и сладостные ощущения, и я готов был на всё, чтобы это никогда не заканчивалось.

Опираясь на локти, и не спуская глаз с её лица, я не спеша двигался. Лия ещё громче застонала и начала двигаться мне навстречу. Наклонившись и ловя каждый её стон губами, я прошептал:

— Покажи мне как тебе хорошо. Не сдерживай себе.

Она моментально открыла глаза и посмотрела на меня. В её взгляде было обещание такого наслаждения и столько желания, что я задержал дыхание. В это время она положила мне руку на затылок и поцеловала меня, как раньше никогда не целовала. "Я пропал….".

Лия лежала, прижавшись ко мне, и водила пальчиком по моему животу.

— Лучше пока так не делать, — сказал я и взял её за руку.

— Почему? — она непонимающе посмотрела меня.

— Ты всё же ведьма! — я до сих пор не мог прийти в себя.

То дикое, а по-другому я не мог его назвать, возбуждение, которое я испытал после её поцелуя и дальнейших её действий чуть не свели меня с ума и я впервые в жизни сам был готов кричать и стонать во весь голос, во время оргазма. Раньше такого желания у меня не возникало, и я с удивлением прислушивался к своим ощущениям.

Было настолько хорошо, что я невольно задался вопросом: "Было в моей жизни такое или нет?" и тут же на него ответил — не было, ни с кем и никогда.

— Я не ведьма, — обиженно ответила Лия.

— Конечно, нет. Ты суккуб, — я поцеловал её в раскрытую ладошку, а потом в запястье, проведя кончиком языка по нежной коже.

Лия судорожно вздохнула и сильнее прижалась ко мне.

— Нравится? — весело спросил я.

— Нравится, — она стеснительно улыбнулась.

"Вот сейчас я тебе самой устрою пытку наслаждением!" — самодовольно подумал я, собираясь провести кончиком языка от запястья до локтя. Мысль о том, что под тонкой кожей течёт вкусная кровь, я сразу отбросил, потому что понимал, что уже никогда не смогу причинить ей боль или убить её.

Поднеся её руку к своему лицу, я только сейчас обратил внимание на количество родинок на ней.

— А ты у нас счастливая должна быть, — произнёс я. — Столько родинок.

— Знаю, вот только…. Кстати, присмотрись внимательно, что ты видишь?

Я непонимающе посмотрел на её руку.

— Что я должен увидеть?

— Смотри, — Лия прикоснулась в настольной лампе и она загорелась ярче, чтобы я мог посмотреть на её руку, хотя и я в полной темноте прекрасно всё видел. — Все мои родинки расположены в виде треугольников, — она улыбнулась и стала проводить воображаемые линии между родинками.

С удивлением я понял, что она права, и почти все её родинки складывались в правильные треугольники.

— Ничего себе!

— Это ерунда, — она улыбнулась. — На затылке у меня вообще крест из девяти родинок!

Повернувшись ко мне спиной и убрав волосы в сторону, она показала мне свою шею. Там из родинок складывался самый настоящий крест. Пять родинок располагались вдоль, четыре поперёк, причём вторая родинка была на пересечении четырёх поперечных. Я изумлённо моргнул и уставился Лии на шею.

— Когда ты родилась? — спросил я, не веря своим глазам.

— В паспорте записано, что я родилась двадцать шестого декабря, но на самом деле я родилась двадцать пятого, — она улыбнулась. — Помнишь, я тебе говорила про свою бабушку цыганку? — я кивнул, пытаясь прийти в себя. — Так вот, она сказала, что меня ждёт тяжёлая судьба, но можно всё изменить, если записать, что я родилась двадцать шестого декабря, а не двадцать пятого. Вроде как я тогда смогу менять свою судьбу, если проявлю волю и силу духа.

— Ты родилась двадцать пятого декабря тысяча девятьсот восемьдесят девятого года? — ещё раз переспросил я, всё ещё не веря в свою удачу.

— Ну да, — она с интересом посмотрела на меня.