Пророчество Луны

— Немного. Был здесь три раза. Так как тебе нравятся иконы, ты найдешь на Кипре немало интересного. Долгое время он принадлежал Византии. Но иконоборчество^[40] сюда не дошло, и многие иконописцы приезжали на остров, чтобы найти приют в здешних монастырях. Правда, православной церкви пришлось уступить место римско-католической, после того как Ричард Львиное Сердце захватил Кипр. Затем король отдал его тамплиерам, а те продали остров Ги де Лузиньяну, французскому рыцарю-крестоносцу. Его потомки правили более трех веков, пока лет пятьдесят назад Кипр не перешел под власть Венецианской республики.

Через некоторое время с корабля увидели большой порт.

— Фамагуста, — сообщил Елизар. — Самая крупная гавань на острове.

— Нам действительно нечего бояться? — встревоженно спросил Джованни.

— Конечно. Существует договор между Венецией и Константинополем. Венецианские галеры не трогают османские купеческие суда, которые получили также возможность торговать с банками республики. Жаль, что мы вынуждены задержаться, но по крайней мере передохнем на суше. В Фамагусте есть маленькая еврейская община, и у меня там знакомый.

— Моше бен Саар? — спросила Есфирь.

— Он самый. Тебе было лет шесть, когда вы встречались в последний раз. Ему будет приятно снова увидеть тебя и познакомиться с Джованни.

Елизар повернулся к зятю.

— Но мы не скажем, что ты христианин. Ты будешь Шимоном, сыном Рубена.

Вскоре судно причалило. Венецианские солдаты поднялись на борт, чтобы установить происхождение корабля и проверить груз. Когда Елизар собрался было сойти на берег, Есфирь заметила тревогу Джованни. Она отвела его в сторону.

— Что случилось, любовь моя?

Джованни немного помедлил и признался:

— Не помню, говорил ли я когда-нибудь, что отец Елены был губернатором Кипра. Меня очень беспокоит то, что рок привел нас сюда. И думаю, не из-за воспоминаний о Елене — просто боюсь, что встречу кого-нибудь, кто меня узнает, и случится непоправимое.

Есфирь сжала его руки и ответила:

— Понимаю. Ты прав, лучше не искушать судьбу. Если хочешь, мы останемся на корабле.

— Нет, Есфирь. Тебе нужно отдохнуть, к тому же капитан сказал, что мы сможем спокойно отправиться в путь только через три-четыре дня. Лучше будет, если вы с отцом пойдете в дом его друга. Уверен, он будет рад вас видеть. А я останусь здесь.

Есфирь молча смотрела на мужа, и, когда заговорила вновь, в ее голосе звучала тревога.

— Не хочу, чтобы мы были порознь. Место незнакомое, мало ли что может произойти.

— Все будет в порядке. У твоего отца здесь связи, и он хорошо знает город. А со мной на корабле ничего не случится. Не волнуйся, Есфирь. Поверь, мне будет спокойнее, если ты проведешь эти несколько дней в удобном доме, а не в тесной, душной каюте.

— Давай спросим отца.

Елизар счел предложение Джованни разумным. Однако решил остановиться у друга только на одну ночь, а утром вернуться на корабль. Есфирь пришлось согласиться с мужчинами, но в глубине души она чувствовала, что им с Джованни лучше не разлучаться. Она долго не выпускала мужа из объятий, словно прощалась с ним навсегда, а напоследок произнесла странные слова:

— Если с тобой что-нибудь случится, я дождусь тебя в следующей жизни. Если буду выглядеть по-другому, ты поймешь, что это я, по мелодии, которая зазвучит в твоем сердце, когда мы снова встретимся. Ребе Медия говорит, что именно так мы узнаем тех, кого любили в прежней жизни. Ты услышишь «Гимн рассвету», который больше всего тебе нравится.

— Не глупи, Есфирь! Мы увидимся завтра утром. Я никуда не денусь с корабля, а ты будешь под надежной защитой Малека, Сары и Давида. Позаботься о себе и о малыше, любовь моя.

С болью в сердце Джованни смотрел, как уходит Есфирь. Она обернулась и помахала рукой. Он помахал в ответ, а потом любимая с отцом и тремя слугами скрылась в переулке. Джованни и еще двое слуг остались на корабле. Молодой человек решил не рисковать и ждать отплытия в каюте, как бы ни хотелось прогуляться по порту или просто размять ноги на палубе.

Той ночью он не мог уснуть. И не из-за пьяного пения моряков, а из-за того, что вынужденное пребывание на Кипре возвратило его в прошлое и пробудило горько-сладкие воспоминания о Елене. Он не сомневался в глубине и искренности своих чувств к Есфирь, но все еще любил Елену и хотел бы знать, что с ней стало. Вышла ли она замуж? Где живет? Счастлива ли? Джованни мучили вопросы, на которые, казалось, уже не найти ответа. Еще он думал о предсказании Луны и надеялся, что, укрывшись здесь, избежал опасности и отвел беду от жены.