Пророчество не лжёт (СИ)

— Какая разница, важно, что он собирается нас надуть — ответил Кеноби слегка раздраженно — А я не могу этого простить.

— Прощать никто и не просит — со странной улыбкой заявила ему Асока и когда они поравнялись с кораблём Джанго, вырвалась вперёд и легко достигнув его, вскарабкалась наверх, задавшись целью пролезть внутрь. На помощь своему плану она призвала канаты, свисавшие с заднего края. Тогрута взялась за его концы и начала подниматься наверх, чтобы услышать о чем будут говорить отец и сын. Оба сидели в кабине и полагая, что находятся тут одни, никого не стесняясь обсуждали свой план:

— Направляемся в сектор Арканис — сказал Джанго, сидевший за штурвалом.

— Почему именно туда? — высказал недовольство Боба — Там жарко и один песок.

— Там находится первая столица КНС — жёстко возразил старший Фетт — И там нас примут.

— Да вы, что? — сказала Асока, не удержавшись, и чуть не полетела вниз головой прямо на кабину корабля. В последний момент удержалась и схватилась за канат и тем не менее, перед лобовым стеклом, прямо на уровне глаз пилота мелькнула пара монтраллов, рисунок на которых был заметен даже с такого расстояния.

— Сынок, да у нас гости! — воскликнул Джанго, немало не удивившись при этом — Твоя подружка изъявила желание составить нам компанию! Вот только пускай простит за то, что это не в нашей власти.

И резко заведя мотор, начал взлетать, одновременно вихляя кораблём в разные стороны, пытаясь скинуть незадачливую пассажирку. Асока вцепилась руками в канаты и ногами обхватывала выступ корпуса, стремясь удержаться в одном положении хотя бы на несколько минут. Это было очень трудной задачей, Джанго был уверенным пилотом, он вёл корабль твёрдой рукой и манёвры совершал умелые, но и Асока была не промах, упорство и настойчивость всегда являлись сутью её натуры и почти свалившись вниз, тогрута, с упорством лезла вверх.

— Папа, она же разобьётся! — неожиданно вскрикнул Боба и вцепился в руки отца, заставил резко тормознуть. Джанго не ожидал такого и корабль, послушный его руке, дёрнулся и перевернулся, отчего Асока почти свалилась, повиснув на канате и протащившись пару метров по асфальту, прежде, чем неуправляемый и невидимый поток поднял её и втащил в тёплое нутро знакомого корабля, пахнущее машинным маслом и шоколадными конфетами. И от этой знакомой теплоты стало каким-то особенно неприятным ощущение на теле мокрой одежды и ссадины, полученные во время вылазки, будто бы все разом начали болеть и кровоточить. Она сидела на полу в салоне и пыталась прийти в себя.

— Опять ты совершенно не думаешь о последствиях — послышался над ней недовольный голос Оби-Вана — Я предупреждал тебя ещё вчера: давай без лишней самодеятельности!

— Не ругайте её, Мастер, она уже всё осознала. Просто как всегда не могла остаться в стороне — услышала тогрута другой голос, такой же знакомый и совсем не такой сердитый. Принадлежал он конечно же Энакину, тот вышел из кабины пилота и помог Асоке встать.

— Ладно, иди в медотсек, приведи себя в порядок. И чтобы больше без фокусов — немного смягчился Кеноби и вернулся за штурвал, чтобы продолжить слежку за наемником. Асока в последний момент подошла к нему и с каким-то мстительным удовольствием сказала, глядя ему в лицо:

— Сектор Арканис. Их там ждёт с распростертыми объятиями сам лидер КНС. Я слышала это так же, как сейчас ваши упрёки. Пойдём, Энакин, мне и правда не мешает починить свой корпус — добавила она уже приятелю и оперевшись на его руку, пошла в конец корабля, где в небольшой каюте располагалось помещение для пострадавших. Там находился медицинский дроид, похожий на человека в противогазе, он и встретил двоих своей фирменной фразой: «Приветствую, чем могу служить вам?»

— Интересно, а мы действительно увидим сегодня этого Тирануса. Ай! — спросила она у Энакина, сидя на кушетке, пока дроид обрабатывал её царапины и смазывал синяки.

— Не думаю, что он покажется нам, ведь как ты уже убедилась, все политики-трусы. Небось пришлёт какого-нибудь посыльного! — пренебрежительно произнёс Энакин, не особо вникая в то, что говорит, ведь привёл он Асоку сюда вовсе не за тем, чтобы говорить про Тирануса, а чтобы, уединившись с ней, попробовать всерьёз обсудить свои чувства. Но разговор явно пошёл ни туда.