Пророчество не лжёт (СИ)

Она смотрела на него, а ведь время шло, Уотто будет в ярости, если служащая исчезнет надолго, хотя, конденсатор же общественный, никто не знает, какая очередь может быть возле него. Пусть думает, что сегодня она была большая. И успокоившись на этом, Асока продолжала рассматривать корабль, из которого тем временем вышли его пассажиры, трое весьма странных личностей. Первым по трапу спустился высокий мужчина-кел-дор, Асока знала эту расу, но вживую не видела никогда, его свободную коричневую робу трепал лёгкий ветер, чуть приподнимая полу над бежевым поясом с пришитыми карманами, таким же, как у Бена. И в какой-то момент одежда приподнялась настолько, что с правой стороны, до этого прикрытый полой плаща, стал виден какой-то блестящий продолговатый предмет, неразличимый из-за блеска в солнечных лучах. Вторым был юноша человеческой расы, лет на десять старше Асоки, одетый примерно так же, как первый, только роба светлее. А последним с трапа даже не сошёл, а прямо-таки соскочил высокий и шумный гунган, который, едва ступив на песок, тотчас же принялся громко и эмоционально выказывать свои впечатления от новой обстановки. Он запрыгал и заносился вокруг, хватая всё, до чего могли достать руки. Рядом со взлётной площадкой раскинулся рынок, торговцы которого предлагали самый разный экспортный и привозной товар: овощи, фрукты, свежие и высушенные, мясо, предметы интерьера, посуду, одежду... но явно никак не то, за чем сюда явились странные гости. Такой вывод Асока сделала из того, как старший из них, тот самый кел-дор, решительно одернул гунгана и велел ему тихо стоять возле себя. Тот с неохотой покорился и едва командир отвернулся, показал его спине свой длинный тонкий язык, словно дразнясь. Однако, не замечая этого, старший товарищ начал расспрашивать о чем-то работника взлётной площадки, при этом как-то странно взмахивая руками. Гунган же, воспользовавшись, что на него не смотрят, метнулся в сторону торговых рядов и стянув с прилавка какой-то плод, умело обхватив его выброшенным вперёд языком, тут же с аппетитом умял, при этом едва повалив палатку с посудой, побив изрядную часть ассортимента. Тотчас же выскочил недовольный продавец из расы чистори и начал шумно возмущаться. Пришлось выложить ему некоторую сумму кредитов, способную успокоить его расшалившиеся нервы. А на гунгана снова прикрикнуть и наказать вести себя тихо, иначе его возвратят в родное государство. Тот мигом присмирел и пошел следом за спутниками. Обрывки слов которых долетали до девочки сквозь шум торгового ряда. И вот все ушли, а она наконец пошла за водой. Очередь к конденсору оказалась совсем маленькая, она и двое твилечек, хихикавших друг с другом. Асоке безумно хотелось посмотреть куда идут странные гости, но не получить новый выговор от Уотто хотелось всё же больше и взяв довольно тяжёлое ведро за тонкую металлическую ручку, тогрута медленно отправилась в лавочку, где сразу же взяла щетку и моющее средство и принялась за работу. Она в который раз удивилась тому, как сильно расходятся жизненные принципы их с отцом и хозяина. Уотто по жизни волновало только одно — возможность получить побольше денег при меньших затратах и поскорее спустить заработанное в кантине, чтобы потом вот так вот разгромить лавку. Асока замучилась раскладывать разбросанные детали по порядку, отмывать пол и прилавки.

«Чем он только занимался на них?» — подумала она с отвращением, вспомнив как однажды, придя сюда в неурочный час, застукала пьяного Уотто, который, пыхтя от напряжения, вдавливал в витрину сидевшую на прилавке весьма миловидную твилечку(чем он только привлёк её, урод беззубый?), которая с улыбкой постанывала, обхватив его широко раздвинутыми ногами. Асоку тогда чуть не вырвало, хорошо хоть Уотто её не заметил, иначе всыпал бы плёткой, если не хуже.

— Да, чтоб у него язва открылась, тогда хоть пить столько не сможет — пробормотала тогрута и выплеснув воду за порог, вышла прогуляться, так как настало время обеда. Вообще обедала она обычно дома, сегодня тоже пошла туда, но решила пойти не как раньше, а через площадь, надеясь ещё раз увидеть удивительных гостей. И увидела, точнее, они увидели её, а если совсем уж точно, заметили потому, что прямо ей под ноги выскочил Джар-Джар и подняв над собой удушливое облако пыли. Асока завозмущалась такой бесцеремонности и выдала ему целую тираду ругательств. К чести её следует отметить, ругалась она на чистом татуинском, не переврав ни одного слова. Когда же пыль осела, Асока увидела и остальных и попутно взглянула на него, которое ещё минуту назад чистое, начало потихоньку наливаться тяжёлым багрянцем. Плохой признак, надо спешить домой, иначе, песчаная буря застанет в пути. Но не успела она так подумать, как поняла, что тоже в свою очередь замечана обоими мужчинами, это обозначил голос старшего из них, кел-дора, прозвучавший вопросом:

— Здравствуй, дитя, не можешь ли ты помочь нам, подсказав, где найти лавку некоего Уотто?

Асока едва не подпрыгнула от радости, стоило ли ожидать большей удачи?