Пророчество не лжёт (СИ)

— Я люблю тебя, как и прежде, давно уже, с самого детства. Я один верил, что ты жива. Один не терял надежды. Я и сейчас здесь, я никуда больше не отпущу тебя, только не отталкивай, только позволь быть с тобой рядом.

Она и тогда ничего не скажет, просто уткнётся в его грудь, замерев, наморожено и выжидающе, лишь только когда он в третий раз произнесёт слова любви, Асока чуть приподнимет голову и посмотрев в его лицо смущённо и ласково, ответил, не повышая голос:

— И я. Я тоже люблю тебя. Всегда любила. Очень сильно и очень глубоко. Как никогда и никого не любила.

Энакин просияет и тотчас же снова обнимет её, но прижав к себе только на одну секунду, чуть отстранится и дрожащей рукой вынув из кармана браслет, тот самый, что сделал специально для неё три года назад, притянул его ей на раскрытой ладони и опустившись на правое колено, тихо, но твёрдо, проговорит:

— Асока! Будь моей женой!

Что же ответила ему тогрута, Энакин так и не узнал, засыпая ровно на этом месте и прекрасное видение сменялось на совершенно иные картины. Чаще всего это была река с плывущими по ней обломками спидера. Ещё иногда мелькал неприметный домик между скалами, скорее всего, заброшенный, ведь, кто согласится жить в такой глуши? Вокруг нет никакой цивилизации, одни только скалы и лес, а чуть подальше — русло реки, шумевшее в такт касавшимся на ветру деревьям. Сам домик выглядел очень бедно, самая настоящая лачуга из расщепившихся и посеревших от времени брёвен, и покосившейся крышей. Единственное окно, давно лишённое стёкол, на ночь закрывалось каким-то тряпьём. Вокруг рос небольшой огород, едва скрываемый неровным забором, почти поваленным от ветра. Кто будет жить там? Вернее, кто добровольно согласится? Но видимо нашлось кому, ведь из небольшой трубы на крыше в чёрное ночное небо вилась тонкая струйка сизого дыма. Этот домик стал сниться Энакину лишь в последнее время, несколько ночей подряд, лишь только недавно сменившись на яркие огни какой-то центральной планеты, идущие из огромного зала развлекательного центра. Хотя, нет, стоило посмотреть снова, как становилось ясно, что никакой это не центр, а всего лишь умело скопированный с него участок, находившийся на маленькой и бедной планете. Этот участок являлся дворцом какого-то местного правителя, в котором всё было устроено для его удобства и комфорта. В том числе небольшая сцена, установленная в зале, на которой пели и танцевали молодые девушки. Их голоса были, как на подбор, красивыми и нежными, как звонкие колокольчики, один из них особо выделялся, так чувственно и проникновенно звучал голос одной из певиц, порой Энакину казалось, что он даже слышит слова тихой печальной песни про девушку, утонувшую в реке и превращавшуюся в русалку. Она пела о том, что теперь навеки осталась на дне и никогда больше не увидит своей семьи и своего возлюбленного, который каждый день стоит на берегу. Она видит его, а он её, но поговорить и прикоснуться друг к другу они больше не могут. И никогда этого не сделают. Песня называлась Кричавший взгляд и именно её больше всего любил хозяин дворца. Ему как-будто доставляло удовольствие слушать о чужих страданиях. Прочем, чужих ли? Очень уж проникновенно поёт эта девушка. Жаль только наутро Энакин не мог вспомнить ни слова из этой песни. Только вот чувство тревожности и потерянного покоя оставалось при нем и на утро и в течении дня, только вот рассказать никому об этом не получалось, да и не хотелось ему уже, особенно сейчас, когда все поиски официально прекратились. И не будет он больше ничего говорить, сам во всем разберётся, достаточно уже и того, что его сознание затянуто в сети недоумения. Точно такие же, какие вытащил из недр реки одинокий рыбак, живший на окраине Дантуина, зарабатывая на жизнь продажей в местных лавках выловленной им рыбы. Он каждое утро и каждый вечер ходил к реке, проверять расставленные сети, собирая почти всегда одинаково богатый улов. Но вот однажды, года, эдак, три назад...

====== Глава 76. Сила не предаёт ======