Пророчество не лжёт (СИ)

— Верно, это касается в первую очередь твоих родителей, особенно матери — осторожно начал Оби-Ван — Ты знаешь, как они с твоим отцом любили друг друга, и несмотря на суровый запрет на привязанности в Ордене, сохранили своё чувство.

— То есть, вы их знали? — с трудом проговорил Элайджа, едва сдерживая волнение.

— Ты прав, оба они были моими коллегами и самыми лучшими друзьями — продолжил рассказ Кеноби — Твою маму звали Асока Тано, она была великим джедаем, самым лучшим за всю историю Ордена, Избранным, а твой отец—её учеником и большой любовью. Ты был зачат по большому, тайному чувству, но крепкому и искреннему. А потом наступили смутные времена, власть обманным путём захватил ситх, который смутил разум одной из адептов Ордена, сделав своей ученицей и правой рукой, дав ей зловещее имя — Дарт Малум. Она перестала быть самой собой, став больше машиной, чем живым существом. Но самое ужасное было не в этом, она жестоко предала твою мать и убила её.

Элайджа вздрогнул и отстранился, тяжелое чувство старой утраты навалилось с новой силой, а желание отомстить утроилось.

— Значит они дружили? — только и смог он спросить, сцепив руки перед собой.

— Они были фактически одним целым, двумя его сторонами, кто-то вообще утверждал, что это один человек, но теперь этого не скажешь — туманно пояснил Оби-Ван, а затем добавил — Оба твоих родителей были чувствительны к Силе, передав свой дар и тебе, именно поэтому я все эти годы был поблизости от тебя и наблюдал за твоей жизнью. И кстати, у меня есть для тебя кое-что.

И с этими словами подошёл к стеллажу и достал с нижней полки нечто, завёрнутое в белую ткань. Это оказался серебристый световой меч, прежде принадлежащий матери Элайджи. Он видел их и прежде, но никогда не держал в руках, теперь же получил возможность не только взять его, но и даже попробовать некоторые удары. Юноша сам не знал почему у него так хорошо получалось и откуда ему пришли эти умения. Но вскоре непроизвольная тренировка была прервана словами старого хозяина:

— Элайджа, теперь, когда ты всё знаешь, я могу сообщить тебе и другое: ты должен продолжить дело своих родителей и для начала вместе со мной полететь на Альдераан, где живет лидер восстания.

Услышав эти слова, странным образом сочетавшиеся с давней мечтой юноши, он надолго замер без движения, чтобы затем дать неожиданный ответ.

====== Глава 116. Просьба о помощи ======

— Прежде мы должны прочесть сообщение, речь там шла о неотложной помощи — вместо ответа сказал Элайджа, кивая на стоявшего в углу дроида. Оби-Ван хлопнул себя по лбу, сетуя на старость и притянув к себе R2, принялся что-то долго и последовательно нажимать на его приборной панели, пока наконец не появилась уже знакомая юноше сфера голограммы. Ещё пара минут и сообщение окончательно прогрузилось, являя собой так же знакомую девушку, причём, знакомую явно обоим. Та самая девушка, невысокая и трогательно хрупкая в белом комбинезоне. Даже на голограмме было заметно как сильно она волнуется, как побледнел румянец на красивом лице, как сжались до побеления её тонкие пальцы. Она стояла, чуть склонив голову и быстро говорила в объектив камеры R2:

— Я отыскала чертежи Звезды смерти, но не успеваю отдать их моему отцу. Помещаю их в память этого дроида и если я не успею, вся надежда восстания будет на вас. Помогите мне, Оби-Ван Кеноби, вы моя последняя надежда!

На последних словах девушка опустилась на колени и нажала кнопку сохранения. Потом голограмма погасла.

— Вы знаете, кто это? — спросил Элайджа, видя, что Оби-Ван смотрел на неё с тревогой, какую не встретишь в лице незнакомого человека.

— Да, это принцесса Лорена, дочь главы восстания, сенатора Бейла Органы, моего хорошего друга. И кажется её поймали. Мой долг спасти её и передать этого дроида её отцу. Я немедленно вылетаю на Альдераан и ты должен полететь вместе со мной — категорично заявил Кеноби, выжидающе глядя на юного Элайджу, угадывая в его лицо черты тех, кто был ему бесконечно близок. Матери и отца. Голубые глаза юноши загорелись огнём энтузиазма, вот она, мечта, прямо перед ним, остались лишь протянуть руку и взять. Однако, сказать Элайджа был вынужден совсем иное:

— Простите, но прямо сейчас я не могу, я обещал родным остаться с ними до конца сезона урожая, я не могу их подвести.