Пророчество о драконятах

– Вон оно что… – Рогоз нахмурилась, в глазах её мелькнула печаль. – Говорила я этой дуре: не бросай гнездо! Хранитель теперь просто взбесится. – Она задумчиво поиграла языком, потом прошипела: – Ну и поделом ей, раз променяла нас на какие-то Когти.

– Она помогала исполнить пророчество! – бросила радужная. – Когти хотя бы думают не только о себе.

Глин улыбнулся бы, не будь он так подавлен. Слышать от Ореолы добрые слова о Когтях мира до сих пор не доводилось.

– Похоже на неё, – кивнула Рогоз, – вечно всех жалела и дёргалась из-за всякой ерунды. Собирала драконят, толковала о пророчестве этом вашем. Задурила им головы, кое-кто до сих пор прийти в себя не может, шушукаются тут и там: мир, судьба и всё такое прочее.

Драконы редко плачут, и Глин за всю свою жизнь не пролил ни слезинки, несмотря на когти и острый язык Кречет, но сейчас вдруг понял, каким могло бы стать его детство, останься Зола жива. Добрая и любящая, она лучше научила бы их верить в себя и пророчество, чем суровая, безжалостная Кречет.

Земляной дракончик никогда прежде не задумывался о драконихе, которая принесла его яйцо, но так и не стала воспитателем, и сердце его разрывалось от грусти. Никогда ещё он не был так близок к слезам, но даже представлять себе не хотел, что скажет его мать, увидев сына плачущим.

– А что мой отец? – спросил он, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрогнул. – Не мешал тебе продать яйцо?

Рогоз задрала голову на тощей длинной шее и расхохоталась визгливым квакающим смехом, будто целый хор болотных лягушек.

– Ты вообще земляной или нет? – спросила она, переведя дух. – Я даже не знаю, кто твой отец, а ему уж точно всё равно. У нас общая ночь для встреч раз в месяц, а потом все разлетаются по своим гнёздам. Нет, дорогуша, не найдёшь ты здесь своего отца.

– Матери, видно, тоже, – сухо бросила радужная.

Рогоз приняла её слова с прежней невозмутимостью.

– Вот именно, – кивнула она. – Желаю удачи, но в нашем гнезде нет места для малолетних прилипал.

Она говорила спокойно, Глин не заметил в голосе обиды, и это обожгло его сильнее, чем огненные атаки Кречет. Так не потрясали ни боль от когтей Фьорда в спине, ни вид Солнышка в клетке, ни внезапное предательство Беды. Самые дорогие его сердцу мечты обратились в пепел.

Дракончик всегда верил, что его кто-то ждёт, и представлял себе трогательную сказочную встречу с любящими родителями. В свитках про семьи земляных ничего не говорилось, но у ночных и морских точно были матери и отцы, и Глин не сомневался, что его сородичи живут точно так же.

Здесь никто не знает своего отца! А матери прогоняют своих детей с порога как случайных побродяжек.

Он горько вздохнул. Об этом тоже могла бы предупредить Зола, будь она жива. Сколько времени убито на пустые мечты!

Ореола дёрнула его за крыло.

– Пойдём, Глин.

Они снова вышли на тропу и двинулись назад мимо змеиных деревьев, грязевых луж и земляных башен. Дракончик шёл, понурив голову и волоча хвост. На каждое крыло, казалось, подвесили по валуну.

– Передайте Когтям, что уговор есть уговор! – крикнула вслед Рогоз. – Коровы по-любому наши!

– Хочешь ещё с кем-нибудь поговорить? – спросила радужная немного спустя. – Может, она врёт, и отец захочет увидеться?

Глин уныло покачал головой.

– Что толку? Здесь мне всё равно нет места.

Внезапно Ореола с шипением застыла на месте, потом скользнула в сплетение лиан, увлекая за собой Глина.

На площади в центре посёлка стоял большой песчаный дракон, брезгливо отряхивая испачканные грязью лапы. У него не хватало уха и части зубов. Перед песчаным стояли навытяжку двое земляных.

– Что? – заревел он, грозно оскалившись. – Не слышу!

– Я говорю, не видали мы таких! – повысил голос земляной.

– Точно? – прищурился гость. – Их четверо: земляной, радужная, морская и ещё одна, смахивает на песчаных.

Земляной задумчиво покрутил носом.

– Нет, таких бы сразу заметили. Морских и радужных тут отродясь не бывало.

Песчаный дракон с сомнением фыркнул.

– Ну ладно… Если вдруг появятся, мигом шлите гонца к королеве Огонь!

– Всё сделаем! – почтительно склонили головы земляные.

Ореола с Глином забились подальше в заросли, распугивая змей.

– Пора выбираться отсюда, – фыркнула радужная, когда дракон расправил крылья и поднялся в воздух.

– Я и забыл, что земляные на её стороне, – шепнул Глин. – Наше счастье, что Рогоз ничего не знает. Продала бы не задумываясь. – Что-что, а счастливым он себя совсем не чувствовал.

– Давай в обход! – Ореола скользнула к тростникам, тут же увязнув по уши в болотной жиже. – Фу-у-у!

Неподалёку из грязи показалась драконья морда, окидывая их подозрительным взглядом.

– Не забывай, что ты земляная! – прошептал он, бултыхнувшись следом за радужной. – М-м… грязь!

– М-м-м… здорово! – подхватила она не слишком убедительно, с трудом вытягивая из грязи свои изящные лапы.

Брести с радужной через трясину пришлось бы долго. Глин внимательно оглядел небо.

– Его нигде не видно, полетели!