Пророчество Предславы

Чародеи шли вереницей, мягко ступая след в след, друг за другом. Шли молча, опустив головы, то ли от усталости, то ли от тяжёлых раздумий. От их шествия за версту веяло твёрдой решимостью. Казалось, что это не люди, с трудом одолевшие долгий путь, подходили к селу, а стая хищников изящных и мощных, красивых и смертельно опасных, пробиралась звериной тропой навстречу чему-то несравненно более смертельному и опасному. Увидев за спинами чародеев помимо небольших мешков ещё и свёртки с оружием, Леонтий вздрогнул.

— Ой, смертушка моя пришла, — заныл священник. — Вон их сколько, а я один-одинёшенек. И на помощь селян никакой надежды. Слабы селяне, не пойдут за пастырем своим, не посмеют колдовству вызов бросить…

Леонтий метнулся в подклет. Забился в самый тёмный угол, притаился. Страх, однако, только усилился. Не имея возможности видеть врага, священник дал волю воображению. А оно являло единственный образ — подступающих к избе колдунов со злобными усмешками на лицах и оружием в руках.

Посидев недолго в темноте и страхе, батюшка вдруг бросился прятать реликвии, образа книги… Он закапывал их прямо в землю, даже не думая защитить от сырости кожей или полотном. По его мерке и такое свершённое в порыве деяние тянуло на великий подвиг. Да что там говорить, большего дела Леонтий не совершал, наверное, за всю свою прежнюю жизнь.

Добрый поступок немного успокоил его. В двери пока никто не ломился и священник подумал, что, пожалуй, имеет возможность сбежать.

— Да, сбежать! — обрадовался он собственной мысли. — Спастись от поганых ворогов. Ничего постыдного в этом нет. Сбежал же святой…

Так и не вспомнив, который из святых прославился многомудрым бегством, он стал притаптывать землю над спрятанными сокровищами. Затем, сдвинув на это место бочку с брагой, осторожно выглянул из избы. Приметил, что колдуны почему-то задержались на околице.

— Сейчас или никогда! — решил Леонтий и хватанул для храбрости целый ковш браги.

Прячась за оградой, он пробрался на задний двор. За ним начинался неглубокий овражек, в котором можно было укрыться, но главное незаметно добраться до леса. А там, как говорится, ищи вурда…

* * *

Между тем, всех прочих селян появление колдунов застало врасплох. Они не побежали подобно Леонтию, но и радости особой не испытали, а уж навстречу непрошенным гостям вышли и вовсе немногие. То что в Сельцо входят именно колдуны, а не какие-нибудь сбившиеся с пути охотники или, не дай бог, разбойники, люди отчего-то поняли сразу. А потом и углядели знакомые лица. Вон ведьмак из Тумы, Чорган, известный среди русских ещё и под прозвищем Щука, вон Сокол, а за ним Вармалей и Не с Той Ноги. Про вурдов, что Соколу служили, в Сельце также наслышаны были.

Староста первым к гостям вышел — положение обязывало. В хороших колдунов он не верил, но и злых опасался не сильно. Считал, что добрый христианин, вроде него, не может пропасть от чьих-либо козней. С ним вместе Дымок не побоялся пойти, да ещё несколько человек.

Чародеи, достигнув околицы, поздоровались вразнобой с селянами. Те так же вразнобой ответили.

— Куда путь держите, уважаемые? — спросил староста.

— Пришли уже, — ответил за всех Чорган. — Ваше село нам и надобно.

Народ ответу удивился, даже опешил, по толпе пронёсся встревоженный шорох. Сокол, узнав старосту, шагнул к нему.

— Работу закончить надобно, — сказал он.

— Это, какую же? — староста поёжился от догадки.

— От Вихря наследство осталось, — пояснил Сокол. — Не пустяковое наследство. Напрасно вы племянницу его изгнали. Теперь как бы не пришлось всему селу заплатить за обиду.

— Так вы что, квитаться с нами пришли? — отвёл взгляд староста.

— Не мы, — жёстко ответил Сокол. — Но кое-кто гораздо сильнее. Так что, кроме пастыря вашего скудоумного, кто хочет уйти, пусть уходит. Остальным, быть может и сразиться предстоит. Кто знает, какое воинство сюда пожалует. А что до Леонтия, то к нему разговор особый…

* * *

Извозив грязью подрясник, Леонтий ужом прополз по овражку почти до самого леса. Только здесь он решился перевести дух и взглянуть на оставленное село. Прикрываясь травой, осторожно высунул голову. Пусто. Колдунов простыл след.

— Куда они могли направиться? — вопросил Леонтий и тут же нашёл ответ. — В дом Вихря, больше некуда. Или к ведьме сбежавшей, Елене.

Он ещё раз выглянул и действительно заметил шевеление во дворе колдунского дома.

— Ну и пусть, — злорадно пробормотал священник. — Пируйте себе на костях вихревых, справляйте обряды поганые, а я тем временем утеку…

Он сполз обратно в овражек и, мурлыкая молитву, двинулся к лесу.

— Далеко ли собрался, батюшка? — раздался над его головой весёлый девичий голос.

Леонтий вздрогнул, поднял голову и оторопел — в двух шагах от него на сказочной красоты игреневом коне сидела овда. Стало быть, и девы лесные в стороне не остались. Вся нечисть скопом нагрянула, поживу почуяв…

— Далеко ли собрался, спрашиваю? — весёлость уступила место холоду, от которого по спине священника побежали мурашки.

Леонтий поднялся. Отряхнув землю с подрясника, с тоской взглянул на такой близкий лес.