Пророчица (СИ)

Я открыла глаза. Как же тяжело сейчас на него смотреть! Понимать все, путаться в решениях. Мне так хорошо с ними со всеми. Словно я действительно часть чего-то большого, сильного. Чего-то, что всегда защитит. Словно я дома… Странно, но именно здесь, среди этих незнакомых людей я чувствовала себя свободной, даже раскрепощенной. Не могу и не хочу контролировать эту связь!

А с другой стороны он. Человек, с которым просто не могу находиться рядом. По воле случая оказавшийся частью этого большого и сильного. Главной его частью. Человек с мутными воспоминаниями о моей трагедии.

На ватных ногах подошла к Владу, стараясь не споткнуться и не упасть от волнения. Подавила рвущиеся наружу слезы обиды. Старалась смотреть прямо и не отводить взгляд, заранее зная, что в этой перестрелке проиграю. Он тут главный, и это явно ощущалось теперь, после воссоединения атли. Его ванильный кен был основным в той смеси, и теперь он был во мне. Диктовал, что мне делать.

— Это добровольное решение, — тихо сказал Влад. — Но это часть ритуала.

Я кивнула. Противоречивые чувства: желание драться с ним и простить. Сглотнула и опустилась на одно колено. Почему-то стало все равно. Резко. Апатия сменила стыд и самоедство, и я произнесла:

— Я принимаю твою власть надо мной…

…Свежий ветер коснулся моего лица. На улице было прохладно и хорошо — гораздо лучше, чем в душном помещении, которое стало свидетелем очередной моей слабости. Уже совсем стемнело, и звезды рассыпались бисером на раскинувшемся куполом небосклоне.

Глеб курил в сторонке, сидя прямо на пожухлой от жары траве. Я присела рядом, взяла у него из рук сигарету, затянулась.

— Теперь ты понимаешь, что значит — быть частью племени. Можешь выбирать. Уйти, отречься, если хочешь.

— Я не уйду, — уверенно сказала я. — По крайней мере, пока не сойдут твои синяки.

Всю дорогу назад я молчала, наполненная противоречивыми ощущениями и вопросами без ответов. Мы вернулись туда, откуда приехали, и припарковались у красивого двухэтажного дома.

— Почему не в город? — сонным голосом спросила я.

— Вермунд просил заехать — говорил, у него для нас новость, — ответил Глеб.

— А мы типа должны повиноваться теперь? После присяги?

Он поморщился.

— Это все формальности, Полина. Но есть одно правило. Всегда слушай, что говорят друзья, а что говорят враги — слушай внимательно, — сказал он с серьезным видом. — Так учил меня отец — тот, что воспитал.

Я не стала с ним спорить. Слушать Влада сейчас хотелось меньше всего, но не идти же в город пешком.

Красивая обстановка гостиной отдавала фальшью. Как странно, ведь люди стремятся так жить — копят, хватаются за деньги, но что они дают в итоге? Иногда от них просто тошнит. И хочется назад, на маленькую кухню с фиалками — где воздух буквально пропитан надежностью и заботой.

Теперь-то уж точно поздно. Искать, объяснять, мириться. Матвей вряд ли поймет мою магическую составляющую. И уж точно не примет то, что я общаюсь с Владом.

Он подошел ко мне, как только мы вошли в дом. Взял за руку и скомандовал:

— Идем.

Я настолько устала, что не стала даже спорить — послушно поднялась за ним на второй этаж. Он остановился у одной из комнат, открыл дверь и настойчиво подтолкнул меня, побуждая войти.

Комната была большой — больше Олиной — и не зефирной. Двуспальная кремовая кровать с покрывалом на холлофайбере, белый комод, огромное окно, украшенное шторой из газа с косым ламбрикеном. У окна — дверь, ведущая, по — видимому, на балкон.

В углу большая — в половину моего роста — драцена.

— Нравится? — улыбаясь, спросил Влад.

Я нахмурилась.

— Допустим.

— Твоя.

Я еще раз осмотрелась. Прошлась, провела рукой по гладкой поверхности комода. Покачала головой.

— Не знаю…

Влад приблизился, но дотрагиваться не стал. Словно знал, чувствовал, что мне это не нужно. После того, что произошло у очага, я бы этому не удивилась.

— Ты устала. Знаю, ты сомневаешься, и также знаю, как тяжело далась тебе присяга. Я не буду давить и что-то требовать — сама решишь, что делать. Просто знай, что тебя здесь ждут.

Я вздохнула. Мы проиграли, и Филипп предупреждал, что Влад строил жилище для атли, но жить тут, в его доме…

Тем не менее, я кивнула.

— Хорошо, я останусь. — Подумав немного, добавила: — До завтра.

Влад, казалось, обрадовался. Улыбнулся, потрепал по плечу, но тут же убрал руку, словно боялся, что я сбегу. Признаться, я была близка к этому.

— Глеб тоже останется? — спросила я.

Он удивленно приподнял бровь, но ответил просто:

— Если захочет.

У окна я нашла дверь на небольшой балкончик, открыла ее, вышла на свежий воздух. Подставила лицо ветру, стараясь выгнать ненужное из головы. Не получилось. Как бы ни хотелось противиться, Влад прав: я устала. Нужно поспать, тогда и мысли придут в порядок.

— У меня для тебя подарок. — Улыбнувшись, он достал из кармана брюк продолговатую бархатную коробочку. — Открой.

Я подозрительно покосилась на нее, потом все же открыла. На черной атласной подложке сверкала золотая цепочка и небольшой кулончик — сова. Переливаясь перламутром жемчужного брюшка, он таращился на меня бриллиантовыми глазками.