Пророчица (СИ)

— Как мило! Я могу отказаться? — с сарказмом спросила я.

Влад покачал головой.

— Это защитный амулет. Ты же не хочешь жить затворницей?

— Над ним колдовала твоя девушка?

— Ты очень смешная, когда ревнуешь.

— Пошел ты!

— Не злись. — Влад примирительно улыбнулся. — Нам нужно научиться выносить друг друга.

Спорить было глупо. Если уж я осталась, должна принять правила этого дома. Или уйти и никогда не видеть сестру. Жизнь казалась все больше несправедливой. Вздохнув, я взяла цепочку и застегнула на шее. Отвернулась, посмотрела вдаль.

На плечи легли теплые руки, несильно сжали.

— Поля…

Как же трудно быть сильной сейчас, когда он так близко! Когда механизм проклятия запущен, и неизвестно, к чему это приведет.

— Сегодня у очага я позволил тебе кое‑что… — Он замолчал, словно обдумывал следующую фразу и боялся сболтнуть лишнее. — Больше не позволю. Эта тема — табу, говорить о ней нельзя. Ни с кем. Надеюсь, с этим не возникнет проблем.

— Ты, и правда, чудовище! Ненавижу…

— Переживу, — ответил Влад и вышел.

Где‑то далеко, за горизонтом ярко сверкнула молния.

— И что мне теперь делать? — тихо спросила я, но больше она не появлялась.

Глава 12. Нали

Я проснулась от резкого звука — то ли стекло разбилось, то ли ваза, но впечатление было такое, что кто‑то швырнул стеклянный предмет о стену, и он осыпался у меня в мозгах тысячами осколков. Подскочив, не сразу поняла, где нахожусь. Осмотрелась. Ах, да, точно, я же вчера осталась у Влада. Кровать оказалась очень мягкой, и я отрубилась сразу же, как только голова коснулась подушки.

Не стала врать себе: комната в моем вкусе. Спокойная обстановка — не кричащая о роскоши, но и не близкая к аскетизму. В меру уютная, без обилия рюш, она как бы говорила: тут живет женщина. Так и подкупала остаться. Моя комната… До вчерашнего дня у меня и жилья‑то не было. Как резко все изменилось.

Я нахмурилась. Ведь не решила же, что останусь, а уже мысленно прописалась. Надо много обдумать и, желательно, не здесь.

Грохот за дверью повторился — правда, был уже тише, но в то же время сопровождался криками.

Кричал Кирилл.

— Отвали от меня!

Далее последовала череда нецензурных выражений и возгласов. Я опешила, и несколько секунд сидела в ступоре. Кирилл всегда был хмурым и немногословным, но чтобы скандалить… Хотя, возможно, я просто не знала младшего Макарова.

Любопытство во мне победило смущение, и, наспех одевшись, я вышла из комнаты. Крики доносились снизу — наверное, из гостиной.

Спустившись, я наткнулась на странную картину: Кирилл, исходя гневом, целился тяжелой черной пепельницей в Филиппа, который пытался укрыться от него за диваном. Ситуация выглядела бы комично, если бы все не происходило всерьез.

На выходе из коридора, ведущего в кабинет, замер Влад. Похоже, перепалка застигла его врасплох.

— По — твоему, я слаб?! — Кирилл замахнулся, намереваясь метнуть пепельницу, но руку перехватил Влад, тут же оказавшийся рядом.

— Отдай это мне, дружище, — сказал спокойно. — Не стоит оно того.

Кирилл с ненавистью глянул на Филиппа, но пепельницу все же отдал.

— Он злится, что я не воин, как мать, — сказал с обидой в голосе. — Но кто залечит твои раны, жрец? Кто спасет тебя, если придет охотник?

— Ты сбрендил совсем! — резко ответил Филипп, вставая на ноги. После того, как угроза свелась на «нет», он выглядел более уверенным. — Это все нали. Он тебе мозги расплавил.

— Ты завидуешь, что я посмел раньше тебя. Если тебе так нужна сила, что ж не попробуешь сам?

— Чему тут завидовать? Надо быть последним идиотом, чтобы впустить нали! Дать ему тобой попользоваться, обесточить жилу. Посмотри на себя — в кого ты превратился!

— Довольно! — резко произнес Влад и повернулся к Кириллу: — Ты — со мной кабинет. Макаров, приберись тут.

Встретился со мной глазами. Ненадолго, на секунду или две, задержался, а затем круто развернулся и пошел прочь. Кирилл последовал за ним. А нам остался бардак в гостиной.

Филипп глубоко вздохнул, затем увидел меня и улыбнулся, будто ничего не произошло. Словно он только что не прятался за диваном от собственного брата, а тот не собирался размозжить ему череп.

— Я привез твои вещи. Они в машине, — сообщил он.

— Что это было? — спросила я, игнорируя тот факт, что я, в общем‑то, не соглашалась жить здесь. Разберусь с этим потом. К тому же, разбираться придется вовсе не с Филиппом… — Вы снова поссорились?

— Это все нали, — мрачно ответил Филипп. — Он сделал моего брата таким.

Он драматично потер пальцами виски.

— Нали? — спросила я, подбирая крупные осколки с пола. Не люблю бардак. Бардак в красиво обставленной комнате не люблю вдвойне. — Легендарный нали? Я читала мельком, но думала, их придумали.

— Это сложно для тебя… Жаль, что ты не росла в среде хищных!

— А ты попробуй объяснить, вдруг пойму.

Я собрала все крупные осколки в кучу. Да уж, веником тут не обойдешься. И ковер испорчен — так жаль.