Пророчица (СИ)

В этот раз точно знаю, чего именно. Меня заполонило спокойствие, тревога и страх попятились, уступая место уверенности. Я знаю, как одолеть колдуна.

Навстречу мне идет Максим, и глаза у него теплые — светло — карие, цвета темной карамели. Подходит ко мне, протягивает руку и говорит:

— Держи крепче.

— Держу. — Я улыбаюсь, и он улыбается в ответ, а потом реальность туманится, сгущается, незримо меняясь под влиянием необъяснимых законов сна.

Я все там же, у очага, но теперь уже в доме. Вокруг темно, но в моей ладони горит синий огонек, что дал Максим. Я стою, прислонившись к холодному камню и слушаю, как шепчут духи предков.

— Белый против черного…

— Оно в тебе, услышь его…

…услышь…

Постепенно темнота сгущается, напирает, грозясь поглотить, вползти внутрь и подчинить, но я не боюсь. Улыбаюсь, вытягивая руку, и на ладони разгорается свет.

Я уже знаю, что будет. Знаю, что…

Я проснулась от легкого прикосновения к щеке. Протерла глаза, села.

Совершенно не хотелось спрашивать, зачем он пришел, но я все равно спросила. Влад склонил голову набок, погладил меня по волосам.

— Все время кажется, что ты наделаешь глупостей.

Внезапно я поняла, что именно сейчас та грань, которую так хочется переступить. Настолько хочется, что внутри все сводит. Но нельзя.

Осторожно отодвинулась, нервно улыбнулась и сказала:

— Я спала.

— Да, я заметил.

С тех пор, как мы расстались, впервые вот так сидели вместе, на одной кровати, в спокойной обстановке. И взгляд у него ничуть не изменился — немного лукавый, пристальный, левую бровь слегка покорежило шрамом. Теперь я сомневалась в том, что он поранился, когда играл в волейбол.

— Ты все правильно сказала утром, — произнес он тихо, не отводя взгляда. — Тан придет за теми, кто мне дорог. Именно поэтому я хочу, чтобы ты была послушной. Обещай мне!

Теплая рука нашла мою, переплела пальцы. Я застыла. Пыталась дышать, вспоминать таблицу умножения, даже интегралы, в которых ничегошеньки не понимала. Тщетно. Сердце, казалось, готово было пробить грудную клетку.

— Обещаю.

В голове мелькнула мысль: «Сейчас он поцелует меня!»

Влад выпустил мою руку и встал, уступая место дикому, почти болезненному разочарованию.

— Умничка! Отдыхай.

Он уже почти открыл дверь, когда я нашла способ его остановить.

— Я видела странный сон, — выпалила и добавила: — Только что.

Влад нахмурился, вернулся и присел рядом. С ним вернулись уверенность и уют.

— Мне снился Максим, ну, я тебе говорила вчера. Мой сотрудник. Он дал мне кое‑что. Шарик из света. Синий. Я была у очага и… — Я подняла на Влада глаза. — По — моему, это может помочь с Чернокнижником. Я не знаю, правда, как.

— Я знаю! — Зеленые глаза вспыхнули радостью. — Ты держала его за руку?

— Кого? Максима? — удивилась я. — Во сне?

— Нет, наяву. Здоровалась с ним, касалась его? Полина, вспомни, это очень важно!

— Я… не помню, наверное, да.

Он кивнул.

— Хорошо. А теперь ты должна постараться передать мне его отпечаток.

— Передать отпечаток?

Я не успела опомниться, как Влад снова переплел наши пальцы. Пряный ванильный запах окутал ореолом, а его кен, как и тогда во дворе, просочился мне под кожу. Я шумно выдохнула, закрыла глаза и закусила губу.

— Ты должна открыться, — прошептал Влад, и его дыхание пощекотало ухо.

Открыться? Да, без проблем! Я ж с детства тренируюсь открываться. Для меня это плевое дело вообще.

Черт, как хорошо‑то! Это… просто… наркоманский кайф!

— Я не знаю, как…

— Странно, раньше у тебя отлично получалось!

Я распахнула глаза. Он рядом, улыбается. Близко. Теплый. А я только теперь поняла, насколько замерзла. Устала… От постоянных тревог, неопределенности, потерь. От разочарований.

И вдруг четко осознала: Влад навсегда в моей жизни. От этой мысли стало так радостно, что я испугалась. Магия — страшная штука, когда она влияет на тебя.

— Да, вот так… — низкий голос охрип, и это завело меня еще больше. Я бы так всю ночь сидела, держась за руки, впитывая ванильный кен, кайфуя от прикосновений. — А теперь вспомни, когда ты касалась его.

Я послушно нырнула в воспоминания.