Пророк

Всё шло, как я и запланировал. Ну, почти всё. Особенно я гордился позавчерашней комбинацией с театром. И тем, как аргументированно уговорил на свой выход в свет старого грифа.

– Пояркову нужно дать знак, что я добровольно сменил сторону. И одновременно показать что это за сторона. Согласитесь, звонить в Благовещенск и лепетать что-нибудь вроде: “Такие дела, Николай Олегович… Я вас предал и решил служить Ватикану,” – не совсем то, что нужно. А известить его следует – так он скорее прекратит поиски своей собственности, меня, то есть. Поймёт, что противник ему не по зубам, да и махнёт рукой. Зло затаит, тут без вариантов, но это некритично. Так что предлагаю следующую схему: случайный снимок, моя довольная физиономия плюс сопровождение симпатичного протектора на службе Ордена Доминиканцев. Всё более чем прозрачно. Да, Альдо, на случай появления убийцы Экхарта, пусть держится поближе.

Святой отец согласился почти не задумываясь. Ему нравился мой энтузиазм, да и моя полезность стала себя оправдывать. Я почти видел, как в его голове произошло взвешивание “за” и “против”, после которого он милостиво дал добро. Наверняка, он думал, что даже если я его пытаюсь обмануть, то перед благовещенским князем всё одно замараюсь как предатель. Что было ему только на руку.

Название же пьесы, на которую я решил тогда сходить, ничего ему не сказало. Да и не должно было – не для него послание.

И вот теперь, кажется, пришла пора получать дивиденды от своей деятельности – Доминик собирался ввести меня в игру. К бабке не ходи, задание всё ещё будет из категории поверхностных – так, чтобы не посвящать меня во все тонкости – всё-таки магистр тот ещё параноик. Но уже шаг вперёд.

– Это наш человек в Литовском княжестве, – на журнальный столик легла распечатка фотографии. Мужчина лет тридцати пяти, европеец, открытое приятное лицо, светлые, будто на солнце выгоревшие волосы, белая колоратка** на чёрной рубашке. – Зовут его отец Ричардас, и он обычный священнослужитель, настоятель одного из малых храмов княжества. Задача его проста и сложна одновременно. И о том, чтобы он выполнил её без помех, вы и должны позаботиться, Игорь.

– Что же он должен сделать?

– Умереть. Стать мучеником. В нужное время и в нужном месте.

Здесь магистр сделал паузу, как бы предлагая заполнить её вопросом. Или выразить своё возмущение его инквизиторской жестокостью. Но я промолчал. Должен, так должен. Зачем только? Скорее всего – провокация. Дальнейшие слова Доминика мою догадку подтвердили полностью.

– Через три дня он отправится на конференцию католических епископов в Смоленск. Княжество числится самостоятельным, на деле же не более чем сателлит Московского. Учитывая его пограничное расположение, там часто всплывают спорные вопросы между западным миром и восточным. На чём мы и намерены сыграть. На конференции, инициатором, кстати, является русская сторона, среди прочих тем, будут обсуждать гонения на католиков на землях митрополии.

– А что, есть гонения? – не скажу за Смоленск, но ничего подобного в Благовещенске я не слышал. Здешние русские куда более терпимы к иным конфессиям, чем даже в моём мире.

– Скорее, притеснения. Верующих по обряду римско-католической церкви там не мало – процентов десять от общего числа населения княжества. Но католиков всё равно меньшинство. Это дает местному владетелю, как он считает, право запрещать строительство католических храмов на его территории. Уже с десяток петиций он просто отклонил.

– Ладно, дальше. Умереть он должен на конференции?

– Перед выступлением. Отец Ричардас – один из докладчиков по данной теме. Некий агрессивно настроенный ортодокс должен выстрелить в него, когда он пойдёт к кафедре.

– И? В чём заключается моя задача?

– Мне нужно, чтобы вы непрерывно наблюдали за этим человеком. И его будущим. Всё в нём должно произойти так, как я вам рассказал. Если же будут возникать расхождения с моим рассказом, вы должны немедленно меня уведомить.

– Это я понял, не убивать же вы меня его пошлёте. Я имею ввиду – зачем это всё? Что вы задумали этим достичь?

– Предлог для начала войны, – легко ответил старик, внимательно следя за моей реакцией. – Для начала – экономической блокады западных русских княжеств. Затем… Посмотрим. Нужно чтобы данный этап прошёл безукоризненно. Справитесь?

Конечно, его не это интересовало. А то, как я отреагирую на работу против русских. Что ж, с москвичами у меня тут почти сразу не заладилось.

Я пожал плечами.

– Если никто не поставит на его нить блока, что уже стало доброй традицией.

– Некому, – отец Доминик улыбнулся. – Этой операции ордена никто мешать не будет.

– А Экхарт?

– Братья-иезуиты не владели информацией по данному вопросу. Только, как вы их называете, франкисты. Они мешать точно не будут. Схожую операцию они проводят на Востоке.

– Ясно. Тогда без проблем. Мне бы ещё фотографию человека, который должен будет застрелить ксёндза.

– Ксёндзы в королевстве Польском, Игорь. Но я рад, что не ошибся в вас.