Пророк

Он сплюнул и зашагал прочь. Микаш вышел вперёд, чтобы хоть немного сгладить ситуацию:

— Лорд Мнишек поведал нам, как важны доблесть и бесстрашие на поле брани. Кто-то из вас уже пробовал вкус демонской крови, а для кого-то это впервые. Я не стану врать, что демоны не страшны и не смогут вас убить. Путь воина не бывает лёгким. Но вы должны помнить, для чего вы здесь: чтобы защищать тех, кто остался в солнечном мире — детей, жён, родителей. Ради их счастливых и свободных жизней мы всё это терпим.

По роте прокатились возгласы одобрения. Микаш продолжил:

— Мы выживем. Выживем, чтобы вернуться к ним и насладиться плодами наших побед. Для этого всего лишь надо действовать слаженно. Свобода, равенство, братство — вот что заповедал нам Безликий. Полагаясь на его Кодекс, мы победим и покроем наши имена славой. Вместе!

Он ударил в латы кулаком и выставил вперёд открытую ладонь — древнее приветствие Сумеречников. Рыцари повторили за ним:

— Вместе мы сила!

— Пускай каждый из вас вернётся сегодня живым, — тихо добавил Микаш, обводя всех их, молодых и уже в возрасте, бедных и богатых, внимательным взглядом.

Настроение разряжалось. Они полнились решимости и веры. Микаш улыбнулся и словил на себе гневный взгляд лорда Мнишека. Как же старик завидовал молодости и силе! Можно только пожалеть…

Микаш накинул на плечи алый плащ, Кумез водрузил ему на голову шлем с белыми перьями и подвёл Беркута. Пришло время боя.

Плотно сомкнув строй, воинство ехало к широкой лощине. Красноклювы выступали в авангарде. Стремительным клином они должны были врубиться во вражью орду, истыкать их копьями и затоптать лошадьми, пока демоны не ринулись бы в лес, где их ждала засевшая в укрытиях пехота.

Сизые клочья тумана кутали землю, скрывая выбоины и камни. Солнце выкатывалось из-за гор раскалённым слепящим маревом. Микаш натянул поводья и вскинул руку. Воинство замерло на краю лощины, кони в нетерпении рыли землю копытами. Микаш прикрыл веки, кожей осязая зловещую лиловую дымку демонических аур. Всеобщее волнение сгущалось чёрной тучей, увеличивая собственную тревогу. Живот сводило судорогами, голову вело, а перед глазами мелькали раскроенные черепа и выпотрошенные кишки. Знал бы кто, засмеяли. Нужно отрешиться.

Микаш сделал несколько вдохов, заставляя сердце биться ровно. Гнал прочь дурные мысли, сосредотачиваясь на тех образах, что вызывали спокойствие и умиротворение. Запах цветущего разнотравья на зареченских лугах, бегущее волнами на ветру море серебристого ковыля, вкус утренней росы на стеблях мятлика, отливающая золотом шерсть лошадей, терпкая теплота их шкур. И её лицо, ласковое и нежное, всегда немного печальное. Идеальная фигура, впадины и выпуклости, ложбины между ними. О, в этих лабиринтах можно блуждать вечность и не помышлять о выходе.

Эхо донесло завывание боевых горнов. Не мешкая, Микаш приставил к губам серебряный рог и подул в него.

— За Мидгард! Безликий с нами! — раскатились боевые кличи.

Шпоры скользнули по лоснящимся конским бокам. Беркут рванул вниз по крутому склону, остальные — за ним. Летели из-под копыт комья земли, катились камни. Кони приседали на задние ноги и съезжали с круч. Всадники опасно кренились из сёдел. Внизу их уже ждали. Огромная рать, будто здесь собрались все, кого Сумеречники не успели добить. Последний бой — священная месть мерзким людишкам. Рыжие волкоподобные варги со своими дальними родичами — дикими псами дандо. Лунные Странники с кожистыми крыльями и нетопыриными головами. Великанские огры, косматые, покрытые серой морщинистой кожей. Из-под верхних губ торчали внушительные клыки. В длинных до колен руках зажаты громадные палицы. Седобородые хозяева пущ, Башахуаны, сгорбленные, с узловатыми гибкими руками. Ушастые пакостники-гоблины и их мелкие сородичи гремлины. Чудовищные грюлы верхом на косматых йольских котах с бешеными зелёными глазами. Громадные птицы с медными клювами и когтями. Тролли-шаманы с козьеголовыми посохами. Других — не счесть.

Полетели стрелы. Сумеречники врубились в самую гущу: протыкали копьями, отбивались кистенями и мечами, давили тварей лошадиными копытами. Гам, запах крови. Кто-то падал, кто-то огрызался, чёрная орда нахлёстывала волнами. Слишком много — только полягут все. Идеальный план оказался ловушкой.

Морщась от досады, Микаш снова приложил к губам рог. Три гудка — сигнал к подмоге.

С небес спикировала медная птица. От её когтей едва удалось увернуться, ещё и варги снизу набросились. Микаш отбивался, Беркут следовал за каждым его телодвижением, а мысли были с командирами звеньев. Узнать новости, оценить обстановку, отдать приказания, помочь ближним. И всё это одновременно с собственной борьбой.

Вдалеке запели боевые горны, затряслась земля от копытной дроби. Испуганным рёвом демонская орда возвестила о прибытии подкреплений. Спускались с трёх сторон в лощину конные воины, выбиралась из леса пехота. Микаш скорее чувствовал их, чем видел, в этом море тел.

Твари облепили со всех сторон, как потревоженные дикие пчёлы, огрызались отчаяньем загнанных зверей.