Пророк и сумрак

– Ты забыл добавить, что видел не простого хитрого немолодого мужчину, а еще и очень скромного хитрого немолодого мужчину, – сказала Ольга.

– И очень себя уважающего, – фыркнул Завулон. – Но, между прочим, он исчез, только когда появился я.

– Может быть, у него просто развито эстетическое чувство… – пробормотал Алишер. Но негромко. Не самая лучшая идея для обычного Светлого мага – ссориться с Высшим Темным.

В квартиру, где жила маленькая семья Толковых, мы поднялись втроем – я, Гесер и Завулон. Предварительно Завулон вежливо подтвердил, что Дневной Дозор не претендует на инициацию мальчика-пророка, но ему, Завулону, было бы интересно на ребенка взглянуть. Просто для общего развития. Потому что настоящий пророк попадается раз-другой в поколение, а уж пророков, за которыми бросается в охоту «тигр», ему вообще встречать не доводилось.

– У тебя мысли какие-то по этому поводу есть? – спросил Гесер, когда мы поднимались в лифте.

Завулон кивнул и даже слегка улыбнулся.

– Есть, Гесер. Есть. Как хорошо, что этого мальчика встретили вы и он не наша головная боль.

– Ну надо же, Дневной Дозор отказывается от пророка, – пробормотал Гесер. – Ты, наверное, и воевать бы за него с «тигром» не стал?

– Стал бы, – с сожалением признал Завулон. – Жадность заставила бы. Но мне очень не понравилось, что четыре Высших Светлых не смогли не то, что победить, а хотя бы напугать одного чужака.

– И кто он, этот чужак? – спросил я.

Завулон посмотрел на меня, и в его глазах мелькнуло что-то очень недоброе. Нет, сейчас между нами нет личной вендетты. Но гадостей мы друг другу сделали много. Так уж сложилось, что я, будучи рядовым сотрудником Дозора, ухитрился напакостить Завулону… и стать его персональным врагом. Сейчас у нас как бы перемирие.

Но Темные становятся Высшими не потому, что умеют забывать или прощать. Они просто умеют ждать.

– Не знаю, Антон, не знаю, – со вздохом произнес Завулон. – Вначале я подумал, что речь все-таки о зеркальном маге. Но Зеркало отражает только чужую силу, а не внешность. Да и вел он себя… – Завулон осекся.

– Договаривай, – дружелюбно сказал Гесер. – Чего уж там.

– Кстати, ты не забыл, что я вам сейчас помог? – спросил Завулон.

Мы вышли из лифта на одиннадцатом этаже.

– Не забыл, – сказал Гесер. – И я готов прийти на помощь тебе…

– Дневному Дозору, – поправил Завулон.

– Дневному Дозору Москвы, – согласился Гесер, – в той ситуации, когда это не будет явно вредить целям и интересам Ночного Дозора или людей.

– Уклончиво, но приемлемо, – кивнул Завулон. – Враг мой любезный, я тебе даже несколько сочувствую. У меня полное ощущение, что ваш «тигр» – не человек.

– Почему наш? – спросил я.

– Почему не человек? – спросил Гесер.

– Готов ответить на один вопрос, – радостно сообщил Завулон. – Выбирайте, на какой.

Гесер презрительно фыркнул и сказал:

– Вообще-то ответы на оба вопроса элементарны. У него не было ауры вообще. Вряд ли он мог замаскировать ее от нескольких Высших. И он выглядел по-разному для каждого из нас. Значит, он вообще не материален, а просто отражается в нашем сознании. А «наш» он по той причине, что его интересует мальчишка, который теперь под нашей защитой.

– О, то есть в ответах вообще нет нужды? – обрадовался Завулон.

Иногда мне кажется, что пикироваться вот так они могут вечно.

– Ответь на вопрос Антона, – сказал Гесер. – Почему «тигр» – наша проблема.

Завулон кивнул:

– Изволь. На мой взгляд, дело не в том, что он охотится за мальчишкой. Возможно, он просто хотел погладить его по головке и пожелать успехов в борьбе за дело Света. Куда интереснее, что «тигр» ушел после моего появления.

– Он не рискнул биться на два фронта, – сказал Гесер, мрачнея с каждой секундой.

Завулон расхохотался:

– И не надейся! Я полагаю, он не хотел повредить мне.

– Родство душ? – спросил я.

– Ну что ты как маленький, Антон! – упрекнул меня Завулон. – Когда это мешало Темным? Дневной Дозор на нынешний момент уступает вам в силе. И если бы он уничтожил всех нас, Ночной Дозор был бы просто обескровлен, а вот Дневной – практически мертв.

– Поддерживать равновесие – работа Инквизиции, – сказал Гесер. – Ты на это намекаешь?

– Нет, Гесер. Я намекаю на то, что равновесие поддерживает еще и сам Сумрак. Это сумеречная тварь. Ты можешь в них не верить, но…

Несколько секунд Гесер и Завулон буравили друг друга взглядами. Мне захотелось сказать «А вот и не подеретесь!», по я не был уверен, что окажусь прав.

Ситуацию разрядила открывшаяся дверь одной из квартир. Из двери медленно, торжественно, будто черепаха из панциря, высунула голову бабка. Вообще-то ей и пятидесяти нет не было, но выглядела она именно старухой, карикатурной русской «babushka» в представлении американца или европейца – одутловато-полная, в замызганном халате, шлепанцах поверх толстых чулок и даже в платочке. Обалдеть! Таких обычно разве что возле церкви увидишь.

– И что встали? – спросила бабка. – С коврика моего сойди, ирод!