Пророк и сумрак

Некоторое время я просидел в своем кабинете за компьютером. Залез в почту и написал пару писем. С чего-то вдруг вспомнил песню, которую крутил сын милиционера Искендерова, поискал группу, которая ее исполняла, – к моему удивлению, она оказалась из Казахстана, вот уж не знал, что там не только на домбре играют! Потом нашел пиратский сайт, на котором были выложены и другие песни. Щелкнул по названию «О послушных мальчиках» и, откинувшись в кресле, стал слушать.

Острые астры вонзая в улицы, Вышла Луна к впечатлительной юности. Пела она, излучая язычество: «Дети, убейте в себе электричество! Дети, пока вы не стали безглазыми, Я укажу вам спасительный азимут: Каждый, кто лунной дорогою ходит, В город волшебный однажды приходит. Дышат, как воздухом, там вдохновением. Все архитекторы там – сновидения. Греет там солнце, а не банкноты. Будешь влюблен – не сочтут идиотом». И в эти лживые лунные песенки Поверил мальчик, сидящий на лесенке. Но лишь поверил, лесенка стала Вдруг вырастать… И до неба достала. Мальчик пошел по ступенькам ребристым, Но тут сбежались родные и близкие: «Стой! Не ходи – дуракам такой жребий! Нечего делать тебе в этом небе». Мальчик послушался, мальчик вернулся И лишь с тоской на Луну оглянулся. После скрывался, всех ненавидел, Плакал о том, что там, в небе, увидел.

Я невольно поморщился. Неправильный выбор. Хоть мальчик-пророк ничем не напоминал романтического юного героя, по песня меня в чем-то упрекала.

Плакал, в груди пустоту ощущая. Он ведь карабкался вверх, освещая Путь своим сердцем, светлым и трепетным. И второпях обронил его в небе том. И вот висит оно в космосе звездочкой, Словно игрушка на праздничной ёлочке Среди таких же сердечек-игрушек, Брошенных мальчиками послушными…

Ну что за дела! Нет бы петь, как вся российская попса, нормальные песни о красивых девушках, дорогих курортах и сверкающих машинах, а эти казахи какую-то декадентскую романтику разводят! Я выключил компьютер и вышел из кабинета.

Ноги сами принесли меня в подвальные этажи. Дверь одной из комнат оказалась открыта, я заглянул. Там сидели и преспокойно попивали коньяк «старички» – Жермензон и Глыба. Марк Эммануилович преспокойно закусывал коньяк некошерным копченым угрем, Глыба, как человек советской закалки, употреблял «николашку» – лимон, посыпанный кофе и сахаром. Впрочем, приметой новой эпохи было то, что кофе использовался не растворимый, а натуральный – Глыба крепкими пальцами растирал зерна над лимоном.

Ко мне маги сидели спиной, что им, впрочем, ничуть не помешало.

– Заходи, Антон! – дружелюбно позвал Жермензон.

– Коньяк будешь, – не менее приветливо сказал Глыба. Не спросил, а именно сказал.

Я молча сел к ним за стол, взял бокал. Коньяк, к моему удивлению, оказался не французским, а молдавским – пузатая бутылка с надписью «Сюрпризный».

– За победу сил добра, – сказал Жермензон, отпивая из своего бокала.

– Над силами разума, – поддержал Глыба.

Я выпил залпом и тут же пожалел об этом. Бренди оказался неожиданно хорошим. Можно даже сказать – прекрасным.

– Где такой берете? – удивился я.

– Места надо знать, – усмехнулся Глыба. – Видишь, Эммануилыч? Я же тебе говорил, Антон разумный человек.

– В том-то и дело, что человек… – буркнул Жермензон. Извлек из кармана пиджака длинный кожаный футляр, протянул мне: – Сигару будете, юноша? Очень рекомендую. Не надо профанации с лимоном, хорошему коньяку соответствует лишь настоящая сигара.

Выглядели Великие вполне мирно и расслабленно. Никак не похоже, что готовятся к схватке с Тигром. Только что ж они тогда в офисе делают?

– Гесер вам уже рассказал? – спросил я.

– Про Тигра? – уточнил Жермензон. – Да, конечно. Позор мне, на самом-то деле. Слышал я про такие дела… давно, впрочем, дело было.

– И что? – спросил я резко.

– Посидим до утра, поболтаем по-стариковски, – пожал плечами Жермензон. – Если придет… что ж, посмотрим. Драться не будем, а вот посмотреть… за спрос морду не бьют.

– Будете смотреть, как Тигр убьет мальчишку?

– Уйти в такой ситуации – еще большая трусость, – хладнокровно ответил Жермензон. – Ты лучше расскажи, что он тебе пророчил в аэропорту? Слово в слово. Может, Гесер ошибается? Может, мальчик уже свое пророчество изрек?

– А с чего бы тогда Тигр за ним продолжал ломиться? – вопросом ответил Глыба. – Нет, ты расскажи, Антон. И в самом деле интересно.

– «Вы Антон Городецкий, Высший Светлый маг. Вы отец Надьки. Вы… вы нас всех…» – Я развел руками. – Годится на пророчество?

– Нет, – покачал головой Глыба. – Прав Джору, это был предвестник, вызванный стрессом.

– Но есть кое-что интересное! – Жермензон поднял вверх палец. – Верно?

– Верно, – расплескивая по бокалам еще немного коньяка, сказал Глыба. – Во-первых, пророчество будет адресное. Завязано на Антона. Быть может, именно потому, что он встретился мальчику?