«Пророк» оставляет следы

— А до обеда, мистер Браун, вы мой пленник. Если согласитесь, я покажу вам город. Когда можно заехать?

— О’кэй, Вольдемар. Заезжайте в двенадцать.

Когда Вольф прибыл за ним, он сидел и читал свежие газеты.

— Вы знаете, где находится улица Херрон? — спросил Браун, удобно устраиваясь в маленькой машине.

— Да. Это недалеко отсюда.

— Когда нагуляемся по городу, отвезете меня туда.

— Хорошо, мистер Джон, — Вольф тронул машину и тут же, входя в роль гида, начал рассказывать: — Город этот стоит как бы на перекрестке европейских дорог. Основан в 1191 году. В XV веке гигантский пожар уничтожил тут почти все. На улицах и площадях сохранились живописно украшенные колодцы, фонтаны. Люди построили их после пожара на случай повторного бедствия, ибо в тот трагический миг здесь не хватало воды, хотя город с трех сторон омывает многоводная Аар.

Промчав по центральным улицам, машина притормозила на небольшой площади.

— Это знаменитая ратуша. Построена в 1405 году. Гордость не только бернцев, но и всех швейцарцев, — продолжал Вольф и, дав гостю возможность осмотреть здание, тронул дальше. — А это собор Мюнстерн. Возведен на шестнадцать лет позже ратуши. Как видите, хорошо сохранился…

Вольф почувствовал вдруг, что его спутник взирает на все равнодушно и даже сонно. Прижался к тротуару и выключил мотор.

— По чашечке кофе? — предложил он.

— С удовольствием.

Они зашли в кафе и сели у окна.

— Вы помните нашу первую встречу, мистер Джон? Тогда вы спросили, почему я порвал с иеговизмом.

— В тот раз мне показалось, что разговор об этом вам неприятен.

— Вы не ошиблись. Прелестное местечко, не правда ли? — Вольф неожиданно для Брауна опять уходил от разговора.

Браун внимательно осмотрелся вокруг. Лишь поблескивающие хромом кофеварки напоминали посетителям, что они пребывают в двадцатом веке. Рядом со стойкой расположился внушительных размеров камин, отделанный темно-серым гранитом. В его огромном зеве можно было бы без труда целиком зажарить горного козла. Со сводчатого потолка на цепях свисала массивная люстра. Когда-то в ней зажигались свечи. Теперь их заменили декоративными электрическими. Дубовые панели потемнели от времени. Нельзя было оставить без внимания старинную чеканку, изображавшую рыцарские турниры и охотничьи сценки. Но самыми примечательными были, пожалуй, окна-витражи. Они, словно огромные зеркала, повторяли чудесный вид, открывавшийся за ними. Горы в белоснежных снеговых шапках, ниже под ними в голубой дымке просматривались альпийские луга, сменяющиеся зелено-голубыми лесами.

— Здесь любила бывать Мари. Моя невеста, — сказал Вольф.

— ?!

— Пять лет тому назад она попала в автомобильную катастрофу. Ей необходимо было срочное переливание крови. Отец и мать Мари, фанатичные последователи Иеговы, не дали согласия на переливание. Мари погибла.

— Что за дикость?!

— Увы, но это так. По завету Иеговы, он разрешил последователям своим питаться животной плотью, но не кровью, а переливание крови равносильно ее потреблению. После потери Мари я порвал со «Свидетелями Иеговы». Ушел из школы, хотя это было нелегко. Больше того, пришлось скрываться от розысков вездесущих служителей «Святой охраны»[17].

Вольф замолчал, смотря куда-то вдаль. Минуту-другую спустя он спросил:

— Вы знаете, где мы находимся? Это и есть улица Херрон. Вам нужен американский дом?

— Да, хотел взглянуть на него.

— Это недалеко отсюда. Сейчас покажу.

Вскоре машина остановилась у небольшого особняка, окрашенного в коричневый цвет. «Собственность США» — гласила медная дощечка, прикрепленная к решетчатой калитке.

— Исторические места, — заметил Браун. — Вам, наверное, интересно будет узнать, что в этом доме в 1942 году в качестве руководителя Европейского филиала ОСС начал свою блистательную карьеру Аллен Даллес. В этом доме в 1943 году делались попытки договориться с представителями Гиммлера о сепаратном мире. Но, увы…

— Я в курсе, мистер Браун, русская разведка спутала ему тогда все карты…

— Поехали, Вольдемар. Мы, американцы, не сентиментальны. Просто хотелось взглянуть.

Дом, к которому вскоре подошла машина, произвел на Клейтона хорошее впечатление. Чувствовалось, что обитатели его имеют твердое материальное положение.

— Нам на второй этаж, — сказал Вольф, открывая ключом дверь в подъезд. На площадке второго этажа их встретил мужчина с густой шапкой белых волос. Глаза прикрывали дымчатые очки. Но они не мешали различить некоторое сходство Вольфа-старшего со своим сыном.

— Папа, это мистер Джон Браун, а это мой отец.

Кивки, рукопожатия. Несколько шагов, и они очутились в большой комнате, где маленькая женщина хлопотала у накрытого уже стола.

— Мария Алексеевна, моя супруга, — представил Иван Константинович жену. — У тебя, Маша, все готово? Может быть, сразу и начнем? — Он выжидающе посмотрел на гостя.

— Не возражаю. Мы хорошо прогулялись с Вольдемаром, а на столе все столь аппетитно. — Браун поклонился хозяйке.

Обед был довольно долгим. Беседа велась преимущественно о погоде, фильмах, диете. Потом Иван Константинович пригласил Брауна в кабинет пить кофе.