Пророк поневоле (СИ)

Наш паж Алешка был круглым сиротой. Его родителей вырезали куманы на засечной линии год назад, а самого продали в Кафе. Смышленый и шустрый, он быстро нашел общий язык со Жданом. Сейчас он действительно находился в полной готовности, присматривая за четырьмя лошадями.

- А этот Харитон знает, что ты не идешь на Москву?

- По дороге от Пскова мы все обговорили. Я обещал вернуться после посещения могил родных .

- И где эти могилы?

- Увидишь собственными глазами, клянусь. Но надо торопиться. Засветились мы здесь.

- Эх, не успели толком погулять!

Глава одиннадцатая

За тринадцать дней удалось добраться до Вологды. Если бы не проводник, нанятый за бешеные деньги, поход не имел бы смысла. Сухой и жаркий май позволил форсировать речки по малой воде. Я хотел пройти южным маршрутом через Вологду, Устюг и на Усть-Сысольск, в существовании которого были большие сомнения. По всем признакам выходило, что из Вологды мы выйдем в начале июня.

В Вологде пришлось расстаться с лошадями. Не было никакого смысла тащить их по тайге . Мы со слезами прощались с боевыми конями, прошедшими с нами нелегкий путь. Не предполагал, что можно так привязаться к животному. А вот спросите дальнобойщика о степени его привязанности к своему транспорту, с которым он прошел и крым и рым, с которым замерзал и спасался . Думаю для него это гораздо больше , чем куча железа. Но деньги дали хорошие, таких пород здесь не бывало.

Опять шитик, крепкий, широкий и заточенный под прямой парус. Мы тщательно размещали в нем свое добро. Амуниция, харчи, оружие , походный шатер , посуда и котел и многое другое.

Из оружия три арбалета, три кинжала, ландскнетта у меня и фальшион у Ждана, который он выменял в Гамбурге у пикинера. Кроме того, Ждан неплохо пользовался и дагой -последним писком моды на юге Европы. Погрузили и аркебузу с бочоночком хорошего пороха и причиндалами к ней. Павезы решили оставить, взяв взамен сравнительно небольшие ручные щиты. Кроме того, Ждан настоял на покупке пяти сулиц - коротких метательных копий. Я повертел в руках тяжеленную секиру, перехватил взгляд Ждана и сунул ее на нос. Против лома нет приема. В емкий рундук загрузили доспехи. У меня он был пластинчатым, а у Ждана поплоше. Алешке мы подогнали доспехи, снятые с малорослого витальера . Кстати арбалетом, правда облегченным, он пользовался уже неплохо. А обувь, кафтаны, плащи, кольчуги, бацинеты, болт - вот ведь прибарахлились. В самый нос я сунул две оставшиеся бомбы, не взорвавшиеся из-за обрыва фитилей.

С наличностью тоже было неплохо. После схваток с пиратами я отложил двести золотых гульденов, чеканенных в Любеке. За лошадей мы выручили сорок гривен, что соответствовало примерно пятидесяти золотым флоринам.

Своей монеты здесь не было. Москва только начинала чеканку рублей. Вот и ходили по рукам гривны и флорины, гроши и алтыны, сам черт ногу сломит. Даже Ждану приходилось чесать темечко, приводя европейскую валюту к местным реалиям. Средства позволили нанять гребцов-бурлаков до Устюга.

Моя команда называла меня атаманом, что вызывало у гребцов противоречивые ассоциации. Гребцы работали посменно. Шитик останавливался только на оправку и обед. Я торопился. Прошли по Вологде и вышли в Сухону. Стало веселей, а после Дубни совсем комфортно. Путь до Тотьмы занял три дня и это при встречном ветре. Зато потом река еще больше уширилась . Перекатов было немного. Один из них назывался «Копыто», а второй «Корыто». Мы отсыпались после тяжелого перехода от Устюжны, но один из нас постоянно бдил и за гребцами и за обстановкой на берегах. Еще двести километров до Устюга прошли без приключений. Встречных судов было немного, но они были. Мы проходили мимо, не останавливаясь. Под Устюгом мужики получили расчет и были высажены на берег ввиду города. Алешка запросился посмотреть город и я его понимал, но решительно оттолкнулся веслом. Нам не хватало только встретить старых знакомых из монастыря.