Пророк (СИ)

Мастерица Синкло взяла меня под руку и повела к круглому столу, накрытому белой кружевной скатертью. За ним сидели ещё три женщины. Две моих сверстницы и одна возраста Элоизы и мастерицы Синкло. Все в мужских коричневых костюмах и с причёсками, как у Сумеречников.

— Зои Леваль, — первой представили старшую, сухую плечистую даму с грубыми мужскими чертами лица и жёсткими каштановыми волосами. Жёлтые глаза остротой взгляда напоминали ястребиные. Оборотень.

— Приятно, — пробасила она и снисходительно вскинула уголок пухлых губ в ответ на мой приветственный кивок.

— Ниневия Суасон.

Девица была миловидная, даже грубый покрой мужского костюма не скрывал ладную округлую фигуру. Улыбалась бирюзовыми глазищами дружелюбно, хлопала мохнатыми чёрными ресницами, которые сильно выделялись на фоне золотистых локонов.

— Я тоже здесь новенькая. Добро пожаловать!

Я кивнула.

— Азура Гвидичче.

Эта наоборот выцветшая, несмотря на молодость, с плоской фигурой, с тяжёлым взглядом исподлобья, глаза бледно-зелёные, волосы тёмные, сухие и тонкие. На горбатом носу такое же пенсне, как у Элоизы. Она поправила его длинным пальцем.

— А где именно вы учитесь?

— В лаборатории доктора Пареды при кафедре Мистических возможностей одарённого разума, — бойко ответила я. — Участвую в исследовательском проекте «Норн».

— Подопытная крыска? — снисходительно улыбнулась Азура. — Я на следующий год тоже поступаю в Университет. Жаль, только в женский корпус, но я смогла бы посоревноваться в математике и астрономии с лучшими выпускниками мужских колледжей. Не веришь, что девушка может быть столь же искусна в науках, как юноши?

— Нет, отчего, — хмыкнула я, наблюдая, как слуги разливают по чашкам травяной отвар и выкладывают на блюдо мои пирожные по соседству с сахарными рогаликами, медовыми кренделями и другими сластями. — Я знаю девушку, которая могла бы поспорить со способностями в математике самих мэтров.

Азура скривилась.

— А я работаю. В хоре пою, — перехватила инициативу Ниневия, стоило подруге стушеваться. Голос у неё был густой и сильный, с красивыми интонациями.

— О, я думала, туда берут только мальчиков.

— В хоры при храмах — да. Но мой муж Одилон, Сумеречник в отставке, а ныне распорядитель Нового театра, позволяет себе больше вольностей, — мастерица Синкло посмотрела мне за спину.

Я обернулась. По парадной лестнице спускался мужчина лет сорока. С лысой макушкой, в тёмных волосах по бокам проседь, подтянутый, ухоженный и одет в добротный чёрный костюм строгого кроя. Отпечаток времени и тяжёлой жизни отложился на его лице в виде морщин и шрамов. Шёл он медленно, опираясь на изящную деревянную трость, и едва заметно хромал.

— Как вам отдыхается, дамы? — тихо поинтересовался он, спустившись в гостиную.

— Всё прекрасно. У нас гостья, — мастерица Синкло представила меня. Её муж кивнул.

— Рада знакомству, — улыбнулась я.

Одилон молчаливой тенью ускользнул в дальние покои.

— Он хороший, не смотри, что мужчина, — засмеялась Скинкло. — Хотя бы не мешает. Жаль, конечно, что всё стряпать от его имени приходится. Но мы, — она обвела рукой женщин, потягивающих из канареечных фарфоровых чашек травяной отвар. — Всё изменим. Мы заговорщики. У нас даже тайный знак есть.

Они вытянули ноги из-под стола, задрали штанины и показали ярко-синие чулки.

— О, это так необычно, — выдавила из себя я.

— Да-да, долой тиранию мужчин! — громко, аж уши заложило, выкрикнула Зои. — Женщины имеют право самостоятельно решать свою судьбу, распоряжаться имуществом и детьми и делать всё то же, что и мужчины.

— Имеют, — обескуражено согласилась я.

Всегда думала, что мои независимые взгляды в обществе не популярны и даже порицаются. Интересные девицы. Дома у соседских курочек только и кудахтанья было про тряпки да сплетни.

— Тогда присоединяйся. Пошьём тебе такую же одежду, чулки, — улыбнулась Синкло.

— Нет, доктор Пареда требует, чтобы я ходила в этом, — я показал платье и принялась оправдываться, чтобы не потерять их уважение: — Он не плохой, как ваш муж, добрый, но есть определённые правила. И мне не кажется…

Синкло властно вскинула руку.

— Все они такие, пока не выдрессируешь. Но умная женщина сможет. Достаточно лишь немного хитрости, изворотливости, шарма, — о да, она умела, даже в мужском костюме выглядела королевой. И возраст делал её только краше. — А потом они уже как болонки скачут у твоих ног, готовые принести хоть кость в зубах, хоть ларь с драгоценностями, хоть королевство в придачу. Учись, девочка, этим надо пользоваться, у тебя для этого всё есть.

— Но только пока мы не получим равноправие! — добавила Зои.

Сомневаюсь, что на Жерарда подействует мой шарм, он железный. А вот Микаш… нет, он совсем не для верёвок. Не надо его ни дрессировать, ни менять, пускай остаётся, как есть, застывшее совершенство. Лучше будет только хуже!