Пророк смерти

Полиция допросила девятнадцатилетнего выпускника и проверила его алиби. Согласно его показаниям, в то время, когда мать Дженнифер видела его перед своим домом, он находился в школьной столовой интерната, где еще с одним мальчиком и двумя девочками нес дежурство по кухне. Его бабушка Марлен, которая осуществляла надзор, и другие ученики подтвердили, что Михаэль никуда не отлучался. Именно в этот день уборка и мытье посуды длились особенно долго. А ночь на пасхальное воскресенье, когда Карла исчезла, Михаэль Рубиш вместе с монастырским священником Бертольдом Эрленбахом и несколькими одноклассниками провел за молитвами вплоть до мессы в честь Воскресения в пять утра. Кроме того, ученикам не разрешалось покидать территорию монастыря. Нарушения дисциплины очень строго наказывались.

Дженнифер не могла во все это поверить, хотя и часто перечитывала. Своей матери она верила больше, чем всем свидетелям, которые утверждали обратное. Возможно, потому, что дальнейшее расследование полиции ни к чему не привело, она должна была уцепиться хоть за что-то, чтобы окончательно не отчаяться.

Карла ушла с традиционной пасхальной вечеринки в молодежном клубе Айхкампа в час ночи. Две подруги довезли ее на машине до дома и поехали дальше. К сожалению, они не дождались, пока Карла зайдет внутрь. Поэтому полиция исходила из того, что кто-то подкарауливал Карлу рядом с домом. Позже девушки рассказали, что в клубе Карла оживленно разговаривала с одним парнем, который недавно переехал в поселок со своей семьей. Но тот гулял с друзьями до четырех утра и еще не до конца протрезвел, когда полиция в полдень на другой день вытащила его из постели и допросила.

В последующие дни группы кинологов с собаками безуспешно прочесывали леса вокруг поселка. И по сегодняшний день, благодаря наблюдениям матери Дженнифер, Михаэль Рубиш оставался единственным горячим следом. Сейчас полиция подозревает в двух последних убийствах какого-то Бена Вайднера. И если тогда это тоже был Вайднер, то Карла, скорее всего, мертва.

Из специального сообщения по радио она узнала детали последних убийств. Карла не соответствовала типу женщин, за которыми охотился преступник. У нее не было ни мужа, ни ребенка. И чем больше Дженнифер об этом думала, тем сильнее росла в ней уверенность, что с ее сестрой должно было случиться нечто другое, что она не разделила судьбу тех двух женщин, утопленных в ванне.

– К розыску преступника сейчас подключили жителей города и СМИ, – объяснил Дженнифер водитель, комиссар Метцгер, и улыбнулся. – Скоро мы его поймаем, я уверен. Бесследно скрыться удается лишь единицам.

Кроме того, убийца выставил обеих жертв на обозрение. Карла же словно сквозь землю провалилась. Возможно, убийца изменил тактику или мотивы, подумала Дженнифер. Но возможно, бегая за Вайднером, полиция ищет не того – во всяком случае, что касается исчезновения ее сестры. И снова ее мысли неминуемо вернулись к Михаэлю Рубишу. Ему бы и Библия подошла, что лежала перед домом. В конце концов, католический монастырь, в котором он вырос, считается очень консервативным, подумала она. И при этой мысли ей вдруг стало не по себе.

Дженнифер встала. Ее сердце сильно билось. Она должна успокоиться и прекратить думать об этом. Она подошла к старому музыкальному центру, чтобы включить какой-нибудь диск. Саундтрек к мультфильму «Последний единорог» она предпочла в настоящий момент всему другому, хотя мрачное настроение, которое вызывала эта музыка, лишь усиливало ее грусть. Когда Дженнифер повернулась, собираясь броситься на кровать, ее взгляд остановился на круглых зеркалах разных размеров, которые она наклеила на свой платяной шкаф, чтобы скрыть царапины.

Она всегда была изящной при росте метр шестьдесят – на пятнадцать сантиметров ниже Карлы. А в последние месяцы сильно похудела. Черты лица заострились и придавали ему выражение скорби и горечи. Длинные коричневые волосы потускнели, в глазах появился матовый меланхоличный блеск. Увидев себя такой, она так сильно ударила кулаком по одному из зеркал, что оно покрылось сеточкой трещин. Ее пальцы болели от удара. Но стало лучше. Физическая боль отвлекала ее от невыносимых душевных страданий. Дженнифер снова ударила, потом еще и еще, пока не разбила костяшки в кровь. Зеркала на стенке ее шкафа были полностью разгромлены. «Так вы больше подходите к шкафу и моей жизни», – с негодованием подумала Дженнифер. Она направилась в ванную комнату и перевязала руку.