Прорвёмся!

Я с товарищем согласился, и мы поехали назад вдоль ряда гаражей. В результате где-то в середине него мы нашли гараж с густо росшими перед входом кустами, и загнали УАЗик внутрь. Мне физически было больно слышать, как ветки скребут днище и двери, сдирая краску и оставляя царапины. Но я волевым усилием жабу задавил. Потому что лучше пусть обдирается краска, чем страдают наши задницы. И, опять же, на то УАЗик и брался, чтобы вот по таким вот местам ездить, а не героически ходить с рюкзаком на спине и мозолями на пятках.

Машину мы спрятали качественно. С наружи было почти ничего не видно, она совершенно не бросалась в глаза и выглядела скорее частью пейзажа, не цепляла взгляд. Даже оттенком, потому что сама от грязи сливалась со стенами и темным нутром постройки. Стоя в темном провале гаража и прикрытая ветками, ее было трудно увидеть даже с десятка метров. А следы колес на жухлой траве я быстро замёл импровизированной метлой из веток.

Стрельба на промке, а может за промкой, затихла. Как-то сразу, раз — и отрубилась. И снова установилась тишина. Некоторое время мы просто молча сидели в машине, а потом Боб предложил пожрать. Потому что, видите ли, «сытый желудок менее способствует беспокойству и тревожности». Я обожаю этого мужика! Надо думать о спасении задницы, а он думает о полноте желудка! Хотя, может, он и прав, одно с другим связано. Впереди полная неизвестность, только что была стрельба. Люди стреляли в людей. Позади чумной город, и трупы на перекрестке. Затаиться, пожрать и прояснить ситуацию — лучшая тактика, как мне кажется.

— Борян, как-то я пропустил момент превращения панчера в пончика. Хватит жрать, думай о вечном, — чисто из противоречия поддел я товарища, но достал из-под сиденья старый верный примус, из бардачка — чай и сахар. Потом полез на заднее сиденье, за пакетом с мороженными варёными голубями.

— Мой юный друг, это в тебе говорит зависть. Потому что я гладкий и красивый, а ты — нет, и бошка у тебя лысая, как задница моей жены.

Я потрогал свою лысину под шапкой, и согласился:

— И правда, как задница твоей жены.

Шутка была бородатая, но Боб возмущённо фыркнул, я было обидно заржал, но тут же мое внимание привлек какой-то предмет под сиденьем.

Я потянул его за краешек, и нам предстал рюкзак того мародера, которого я убил около дома. За всей этой суетой мы про него напрочь забыли.

Я вытянул рюкзак и внимательно его осмотрел, нет ли на нём крови. Если и была, то за это время рюкзак качественно поелозил под сиденьем, когда мы прыгали по шпалам, и покрылся слоем пыли. Да и кровь, если таковая была, уже свернулась.

— Слушай, Макс, я чего хотел предложить: последние люди, с которыми мы контактировали, были как раз эти мужики. Ты их таскал, сейчас держишь его рюкзак. То есть, теоретически ты можешь подхватить заразу? — при этих словах я похолодел. — не, я понимаю, в горячке никто не думал ни о чем. Я тоже только сейчас сообразил. Так вот, у меня предложение. Мы должны выдержать карантин, как дойдем до наших. Месяц, лучше чуток больше. Пока с сегодняшнего дня, а там видно будет. Ну ты понял, если доберёмся до наших раньше, предупредим, что, мол, так и так, поживем отдельно, без обид. Думаю, поймут.

— Да по любому.

— Договорились. Ладно, давай глянем, что там у него.

А в рюкзаке было несколько пачек дробовых патронов к 12 калибру, маслёнка и набор для чистки ствола с разборным шомполом. Была какая-то кофта, нам обоим точно маленькая. Я ее тут же закинул под сиденье, в кулёк с разным барахлом.

Мыльно-рыльные принадлежности и банка с антисептиком. Это дело нужное, а зубная щетка с остальным подобным барахлом полетела в почти засыпанную смотровую яму под машиной.

Три больших банки тушёнки, по пол кило. Пара пачек спагетти. Несколько «Сникерсов», соль в пластиковом контейнере от «Киндер Сюрприза». Фляжка с пахнущей спиртом жидкостью. Борян умилился и поблагодарил покойничка. Была закрытая пачка с белыми строительными респираторами. Пригодится. Кружку-ложку, не слишком чистые, завернутые в кулёк, мы тоже выкинули не раскрывая. Как и нижнее белье. А вот новую пачку носков в целлофане Борян тут же отжал себе. И, о Боже, две банки сгущенки!

— Пришли стричь, а ушли стриженными. Так вот, — подвёл итог а за одно и некролог Борян.

— Не ушли, — поправил я и вылез из машины. Надо найти место для примуса и поставить чай.

— Брат, ты главное внимательно смотри, чтоб какашек не было. В таких местах весьма часто гадят годами.

Тьфу ты. Пожалуй, и правда лучше бы подмести уголок. Говна не видно, но… лучше подмести, в общем.