Прорыв

Главное отличие заключалось в том, что Денис стал жестким, почти черствым, зато сильным. Его больше не выбивали из колеи никакие трудности или невыполнимые задания. Теперь он умел тащить двойную и даже тройную нагрузку за меньшие стимулы и считал это нормальным в новых условиях. Раньше для каждой работы имелись свои специалисты, но теперь-то народу стало меньше, и каждому выжившему приходилось работать за троих. А какой выбор? Правильно, никакого. Нагрузки изматывали, выжигали изнутри, но вместе с тем закаляли. Так и получались из выживших равнодушные, зато универсальные бойцы.

Взрыв эмоций, испытанный Бондаревым во время допроса Артема, давно отгремел, виртуальная ударная волна умчалась вдаль, а поднятые воображаемые комья земли упали. Денис опять мог мыслить холодно, отстраненно и потому сделал трезвый вывод, что шансов на встречу с семьей мало. В сознании по-прежнему стоял непонятный блок, который не позволял задать главный вопрос – о детях, но и без ответа майор был почти уверен: в Черновке нет его родных.

Такая позиция была и правильной, и выгодной. Разочарование не выбьет из колеи. Так пусть все остается в служебных рамках, без личных нюансов. Бондарев решил выполнить работу, и он ее выполнит. А будет ему за это бонус или нет – вопрос десятый.

Не сказать, что такой лишенный эмоций подход вдохновлял на подвиги, но делу он точно не мешал. Бондарев выполнял новую работу грамотно и аккуратно. Направление держал четко, опасные места обходил рационально, без лишней траты сил, в новые приключения не ввязывался.

В таком режиме удалось пройти километров пять, почти до утонувших в траве руин небольшого села Первомайское, откуда был уже хорошо виден Лес. Дальше путь лежал или по краю Леса, на виду у зверья, или через развалины села и вдоль шоссе, на котором частенько встречались засады кочевников. Вот и выбирай.

– Как вы здесь прошли? – Бондарев уселся рядом с обломком бетонного столба.

Головная боль и легкое головокружение после контузии никак не оставляли майора. Пока шли, он крепился, но на привале решил себя не мучить. Сел на землю, а к бетонному обломку прислонился спиной.

Артем присел рядом на корточки.

– Мы ближе к Лесу шли. Там почти спокойно. Рычал кто-то в зарослях, но на дорогу только крысы выбегали, крупные такие. Они в село и обратно бегают. Не знаю, какие у них тут дела, но бегают, как на работу. Мы вчера полчаса ждали, когда пройти можно будет.

– С крысами разберемся, – уверенно сказал Бондарев и попытался подняться.

Получилось не сразу. К головокружению на какое-то время присоединилось неприятное мельтешение в глазах. Будто бы окружающий мир вдруг задергался слева направо и обратно. Майор на секунду крепко зажмурился, открыл глаза – стало полегче – и попытался зафиксировать взгляд на Артеме. Мельтешение исчезло, но усилилась головная боль. Скаут заметил, что старший товарищ слегка не в форме, вскочил в полной готовности поддержать майора, если он вдруг начнет падать, и окинул его тревожным взглядом.

– Товарищ майор, вы в порядке? Может, еще отдохнем?

– Рад бы, но лучше нам не задерживаться… – Бондарев взглядом указал на дорогу за спиной у Артема.

Скаут обернулся и невольно снова присел. С запада по дороге приближалась группа людей. Расстояние было приличное, метров пятьсот, поэтому разглядеть, кто эти люди, не удалось, но лучше было и впрямь не задерживаться. Как грустно шутила в подобных ситуациях Мама Юля: «Бдительность превыше всего, и лучше перебдеть, чем недобдеть». После чего уводила воспитанников в убежище.

Артем завертел головой, лихорадочно выискивая поблизости что-нибудь похожее на убежище и припоминая свой вчерашний маршрут. Ближе к Лесу он видел несколько относительно целых строений, между которыми образовался натуральный лабиринт из всевозможного хлама, кирпичных обломков и ржавых остовов сельскохозяйственных машин. Видимо, в прошлой жизни там располагалась механо-тракторная станция или что-то в этом роде. Пожалуй, спрятаться в том хаосе было вполне реально. Одна беда, упомянутые Артемом крупные крысы шастали из Леса именно в эти развалины.

– Идем туда, – выслушав Артема, решил Бондарев. – Крысы народец смышленый, знают, где лучше всего прятаться.

– Народец, – Артем хмыкнул. – А вообще-то… они такие крупные, что если на задние лапы поставить, и за народец сойдут. Вроде хоббитов, у нас в библиотеке книжка есть такая.

– Я не в том смысле, – майор покачал головой. – Мозги у них работают не хуже, чем у обезьян. А то и лучше. Глядишь, через сотню-другую поколений многим людям фору дадут.

– Да ладно! – искренне удивился Артем. – Серьезно? Нет, я замечал, что крыс обмануть трудно, хитрые твари, но… не думал, что все так плохо. Утешает, что сотня поколений…

– Лет пять от силы, они ведь быстро плодятся, – Бондарев усмехнулся. – Такая вот эволюционная арифметика.